Я положил кошелек на стол, но мой начальник не спешил его брать.

– Что внутри? – спросил он.

– Я счел за лучшее не открывать кошелек, ваша светлость.

Трудно было сказать, поверил мне Арлингтон или нет.

– Тогда откройте его сейчас.

Распутав завязки, я снова опустил кошелек на стол, пододвинув его ближе к начальнику. Тот взял кошелек и перевернул его. На стол со звоном посыпались золотые монеты. Большинство образовали сверкающую горку, несколько штук отскочили в разные стороны. Одна скатилась со стола и упала на пол.

Я поднял монету. Голландский дукат – изображение этого рыцаря в старинных доспехах я уже видел прежде. Я перевернул монету и нашел знак утрехтского монетного двора. Точно такие же деньги я обнаружил и в доме Коннолли на Паддл-Уорф, и в кошельке ван Рибика в среду вечером. Я положил их в общую кучку.

Запустив руку в кошелек, Арлингтон вытащил связку документов. Он просмотрел все, держа бумаги под таким углом, чтобы я не мог в них заглянуть. А впрочем, мне это вовсе не было нужно. Я уже изучил их вчера вечером, до прихода Кэт. Бумаги были на голландском, французском и английском. Документы, написанные почерком Эббота, представляли собой копии писем и меморандумов, проходивших через канцелярию лорда Арлингтона. В некоторых буквы перемежались цифрами, – видимо, текст зашифровали при помощи того же кода, что я видел на обгоревших обрывках, которые бедняга Джонсон успел прислать мне, прежде чем исчез.

Раздался стук в дверь, и в комнату проскользнул Горвин. Поклонившись и шепнув что-то на ухо патрону, он вручил его светлости письмо. Арлингтон открыл его, быстро прочел текст и встал:

– Меня желает видеть король. – Милорд повернулся к Горвину спиной, чтобы тот набросил плащ ему на плечи. – И вас тоже, Марвуд.

* * *

Над северной башенкой, расположенной на вершине большой башни, развевался на ветру королевский штандарт. Было холодно, зато ливень наконец-то закончился, и сквозь облака пробивался тусклый солнечный свет. Свинцовая черепица на крыше блестела после недавнего дождя.

Король и Мадам укрылись от непогоды в южной башенке. Перед ними раскинулась серая, слегка волнистая поверхность моря, отделявшего нас от Франции. Возле башенки стояла свита. Среди них я заметил господина Чиффинча, хранителя не только личных покоев короля, но также и многочисленных секретов государя. При виде Арлингтона и меня он зашагал в нашу сторону.

Поклонившись милорду, он лишь мельком взглянул на меня.

– Ваша светлость, сейчас его величество будет говорить с вами.

Я последовал за Арлингтоном. Чиффинч не окликнул меня, из чего я сделал вывод, что королевское приглашение распространяется и на меня тоже. Когда мы приблизились к монарху, его верная собака с лаем выбежала нам навстречу.