Снаружи стояла вереница экипажей. В окошке первого мелькнуло чье-то лицо, и я узнал его. Миссис Керридж ждала свою хозяйку.

Я бросился бежать. В моей голове звенел крик проклятой птицы.

Ayez peur! Ayez peur!

73

73

Должно быть, в тот день я преодолел пешком более тридцати миль, пересек Лондон огромными зигзагами. В девять часов вечера я очутился в Семи Циферблатах. Начавшийся дождь не помешал выползти на улицу всяким пьянчугам, проституткам, попрошайкам и торговцам.

К этому моменту я уже пересилил ту волну боли, что захлестнула меня, когда я выбежал с кладбища. Я мыслил холодно и здраво и больше не отмахивался от необходимости самосохранения, самого сильного из инстинктов. Крепко сжимая трость, я обходил стороной темные подворотни и следил за всеми, кто встречался мне на пути.

Я зашел так далеко, преследуя простую цель: вряд ли я смогу сегодня уснуть просто так, а усталость — лучшее снотворное. Но выбор не случайно пал на Семь Циферблатов. Утопающий хватается за соломинку и надеется, что произойдет чудо и соломинка выдержит его вес.

Ayez peur, ayez peur.

Я повернул на Куин-стрит и через минуту уже шел мимо лавки мистера Теодора Иверсена. В окнах горел свет. Я пересек дорогу и зашел в паб, расположенный через несколько домов. Заказал себе пинту темного пива, протиснулся через толпу и прислонился к стене рядом с закопченным окном, дабы видеть, что происходит на противоположной стороне улицы.

Я медленно цедил пиво, пресекая все попытки завести со мною разговор. Я стоял перед неприятным выбором. Не хотелось слишком афишировать свой интерес к лавке Иверсена, но если я не подойду поближе, то не найду то, что ищу. Вскоре стало ясно: лавка — весьма оживленное место, посетители входили и выходили из лавки, а также из прохода, ведущего в задний двор, где на меня напали. Респектабельность — незнакомое слово в районе Семи Циферблатов, но все в мире относительно, и постепенно я пришел к выводу что у клиентов лавки в целом менее сомнительная репутация, чем утех, кто «посещал» задний двор.

В общем, наиболее приличные из клиентов мистера Теодора Иверсена выходили из лавки с пакетом или бутылкой. Время от времени я замечал размытые движения по ту сторону стекла, но четко видел, что происходит внутри, только в те моменты, когда открывалась дверь, и как бы ни всматривался, точка обзора не позволяла мне заглянуть вглубь помещения.

Кто-то тронул меня за руку. Я повернулся, напустив на себя свирепый вид. На мгновение мне показалось, что за моей спиной никого нет, а потом я опустил глаза и в тусклом свете пивной увидел грязное бледное личико с нечесаными рыжими волосами, свободно падающими на плечи. Сначала я решил, что это ребенок, но потом разглядел под рваной сорочкой женские формы и почти сразу же понял, кто передо мною.