Зато теперь Грею было точно известно, что Алек Листер связан с роскошным особняком влиятельного члена палаты лордов, зданием, к которому примыкает одно из крупнейших кладбищ Лондона. Внутренняя система оповещения Грея взвыла, как по тревоге.

Он в последний раз скользнул взглядом по схеме кладбища на мониторе и похромал прочь из кафе по Портобелло-роуд, отчаянно подзывая такси.

Глава 59

Глава 59

Наконец за ним пришли. Дарий, кажется, был доволен, что пленник уже надел мантию, и велел Данте снова нацепить тому на голову мешок из грубого полотна. Руки и ноги Виктору связывать не стали, однако Данте постоянно держал кончик ножа у его поясницы.

Радек даже не думал о побеге: понимал, что с Данте ему не справиться, не говоря уже про обладателей многочисленных голосов, донесшихся до него, стоило только выйти из спальни. Он крепче сжал челюсти, услышав воинственный рык Оука. Потом, судя по звукам, дверь открылась, с улицы потянуло прохладным сквозняком. Зажурчала падающая с высоты вода, и Виктор догадался по благоуханию, что они оказались в саду. Шум водопада сперва приближался, а потом затих. Виктор услышал скрип еще одной двери, после чего потерял ориентацию. Его долго вели в тишине, сродни той, что присуща лесу. Когда процессия остановилось, Виктор прикинул, что их путь, пожалуй, занял минут двадцать. Его конвоиры перестали переговариваться, и кто‑то сдернул с него мешок.

– Узри место своей казни, – провозгласил Дарий. – Думаю, ты найдешь его вполне подобающим.

Виктор окинул взглядом окрестности. Вместе с Дарием и небольшой свитой они стояли на обширном холме. Футах в десяти внизу, опоясывая подножие холма, вилась дорожка. По обеим сторонам от нее теснились каменные надгробия и склепы; их впечатляющая архитектура сочетала в себе готику, классицизм и египетский стиль.

С противоположной стороны темное пятно входа в галерею, которая, как ему было известно, называется Египетская аллея; проем обрамляли колонны в форме лотосов. А во тьме за кругом надгробий, как знал Радек, раскинулось огромное викторианское кладбище, мрачная преграда между Виктором и внешним миром. И наконец совсем рядом, на том же холме, где стоял он сам, взгляд выхватил кедр, который до сих пор снился Виктору в кошмарах.

Да, он сразу понял, где находится. Это место Виктор никогда не забудет, и не только из-за его уникального расположения, но и потому, что здесь некогда прорвалась ткань души профессора, и в ней навеки осталась гноящаяся рана, которую не исцелить никаким лекарствам. Это место называлось Ливанский круг и считалось достопримечательностью кладбища Хайгейт.