Завидев профессора Шандлера, кое-кто из женщин-присяжных слегка выпрямился в кресле. Некогда он трудился в криминалистической лаборатории полиции Нью-Йорка, а затем на свой страх и риск занялся частной консультационной деятельностью, где крутятся куда как более серьезные деньги.

Эксперт принес присягу, с разрешения судьи опустился в кресло за свидетельской трибуной, и Драйер задал ему несколько вводных вопросов касательно его многолетней квалификации и опыта – звучавших скорее не как вопросы, а как утверждения. На каждый такой вопрос Шандлер кивал и просто отвечал «да». От него так и веяло авторитетом. Голос у него был глубокий и звучный, с легкой хрипотцой, из-за которой каждое слово звучало как во время церковной службы. Как только Драйер произвел впечатление на присяжных его регалиями, то сразу же перешел к сути дела.

– Профессор, в связи с этим делом вам прислали несколько волосяных волокон для анализа. Может, для начала вы ознакомите нас с образцами, а потом мы поговорим о том, какому анализу вы их подвергли?

– Конечно, – отозвался Шандлер, поворачиваясь в кресле, чтобы лучше видеть присяжных. – Из офиса окружного прокурора я получил три объекта для последующего анализа. Одним из них был волос, по крайней мере часть которого застряла в ране на теле жертвы. Вторым был образец волос Александры Авеллино, а третьим – образец волос Софии Авеллино. Последние два я называю контрольными образцами, происхождение которых мне точно известно.

– А первый образец? Образец номер один?

– Это был волос, который мне предстояло сравнить с контрольными образцами, дабы определить его принадлежность.

– Прежде чем мы начнем, не могли бы вы рассказать нам немного о человеческих волосах?

– Конечно. У большинства из нас – тысячи волосков по всему телу. Каждый волос на голове растет из так называемой кожной фолликулы, которая также содержит и его корень. Ни у одного из исследованных мною образцов корня не оказалось. К сожалению, стержень волоса – то, с чем мне обычно приходится работать – не является живой частью тела, содержащей ДНК. Однако пряди волос все-таки обладают определенными характерными особенностями, которые я могу изучить.

– Что это за характерные особенности, профессор?

Не отрывая взгляда от присяжных, Шандлер оседлал своего любимого конька. Эта часть была у него явно хорошо отработана – поднаторел, выступая на судах.

– Дамы и господа, представьте себе круглую мишень, – начал Шандлер. Произнося слово «круглую», он очертил пальцем широкий круг, дабы наглядно проиллюстрировать свою мысль. – И «яблочко» в центре этой мишени. Так выглядит в разрезе внутренняя часть волоса. Внешняя его оболочка именуется кутикулой и имеет снаружи характерную чешуйчатую структуру. Затем, в пространстве между внешней поверхностью волоса и «яблочком», у нас находится кортекс, который, в зависимости от уровня меланина в нем, определяет цвет волос. И, наконец, «яблочко» – оно называется медула, и она также может иметь определенную конфигурацию и отчетливо различимую структуру. Я изучаю все эти характерные особенности на микроскопическом уровне, когда рассматриваю волос с целью сравнения.