Барбара молча на неё посмотрела.
– Тогда не стоит беспокойства, – раздражённо сказала Энн. – В любом случае это никак меня не касается.
– Нет, – возразила Барбара. – Мне нужно кому-то рассказать.
По коридору кто-то прошёл, так что Барбара, должно быть, заметила сквозь матовую стеклянную дверь и замолкла. Дверь открылась, и вошла Фелисити. Она сменила школьную форму на розовые шорты и розовую футболку. Она была крупной для своего возраста, и наряд её не красил.
– Я пришла за чаем, – сказала она.
– Конечно, дорогая. Я поставлю его на поднос. Можешь выпить его перед телевизором.
– Я хочу выпить его здесь, с тобой.
Руки Барбары, ставившей еду на поднос, задрожали.
– Не сегодня, дорогая. Я хочу поговорить с моей подругой.
– Почему я тоже не могу поговорить?
– Можешь, – ответила Барбара. Энн подумала, что она демонстрирует удивительную выдержку. – Но не сегодня. Вот, я отнесу это для тебя в гостиную.
Мгновение они смотрели друг на друга. Фелисити, казалось, размышляла, не устроить ли сцену, но раздумала. Она нахмурилась и вышла за матерью из комнаты.
Когда Барбара вернулась на кухню, внезапное желание довериться Энн, похоже, прошло. Энн посетила абсурдная мысль, не оказывал ли ребёнок какого-то вредного влияния на неё. Она разлила чай, настояла, чтобы Энн поела, словно прежней вспышки не было вовсе.
– Вы говорили о Невилле, – сказала Энн. – Не понимаю, почему он так печётся о проекте. Что он надеется с него получить?
– Деньги, разумеется. Это очевидно. Вот почему он бросил Фулвеллов: Годфри предложил ему денежное поощрение. Его легко купить. – Ответ, который сразу приходит на ум, однако Энн подумала, что за этим стоит нечто большее.
– Ему так нужны деньги?
Барбару вопрос, кажется, смутил.
– Вы знаете, что он поговаривает о прекращении работы на «Слейтбёрн»? – сказала Энн. Она подумала, что Барбару может порадовать эта информация. Разве ей не хотелось вырвать Годфри из когтей Невилла? Но, похоже, это встревожило её ещё больше.
– Нет! Куда он уйдёт?
– Он планирует взять на себя управление фермой Блэклоу.