Всё мероприятие проходило на улице. Даже туалеты – к которым предусмотрительно вели указатели – располагались в здании конюшен, чтобы никто из местной черни случайно не зашел в дом. Энн подумала, что Оливии повезло с погодой. Скоро она испортится. Бледные, зеленовато-жёлтые облака наплывали на солнце. Было очень жарко и влажно. Обещали грозу.

Дети сидели за длинным разборным столом, покрытым бумажной скатертью. На них были праздничные колпаки. Было шумно, видимо принесли хлопушки, и у всех детей были бумажные дудочки и свистки. Здесь были все дети из группы детского сада, что выглядело ужасно демократичным, хотя, насколько Энн поняла, только двое родителей были приглашены. Одна из них была преподавателем, а другая – женой фермера-арендатора. Дети ели сосиски, хрустящий картофель и яркое оранжевое желе с тарелок из вощёной бумаги. Преподаватель была безвкусно одетой женщиной, уже седой, в туфлях на плоской подошве. Она топталась позади своего отпрыска и иногда что-то бормотала о бакалавриате по педагогике, ни к кому конкретно не обращаясь. Девочка, видимо непривычная к химии и сахару в таком неограниченном количестве, жадно ела, забыв о матери и друзьях, которые пытались с ней заговорить.

В центре стола был торт в форме персонажа из нового детского культового телешоу, покрытый фиолетовой сахарной глазурью. Сверху конфетами было выложено имя ЛИЗЗИ. Что ж, подумала Энн, тайна пола раскрыта.

Для взрослых стояли другие столы с буфетной стойкой и баром. Еда была стандартной, доставленной службой кейтеринга. Джереми, без сомнения, потом с пренебрежением это прокомментирует. По парку были расставлены аттракционы, которые должны были развлекать детей, чтобы взрослые могли спокойно общаться и выпивать, – надувной замок-батут, карусель с лошадьми на собственном генераторе; ещё был шпагоглотатель, к тому же выдувавший огонь.

Несмотря на еду, Джереми безмерно наслаждался происходящим. Казалось, он инстинктивно понимает, у каких гостей есть деньги или звания. Он нацеливался на них и бесстыдно заигрывал, чтобы заслужить их одобрение. Попрыгунчик имел огромный успех. Лиззи, правда, разразилась плачем, когда крышка распахнулась, но потом, похоже, пришла в возбуждение от этого действа. Оливии игрушка понравилась. Она даже провела Джереми в дом, чтобы узнать его мнение о картине, которая недавно приглянулась ей на аукционе. Он казался на седьмом небе от счастья.

Пока Оливия была внутри с Джереми, Энн обнаружила, что стоит рядом с Робертом Фулвеллом. Он был крупным мужчиной за пятьдесят. Из-за вен на щеках он выглядел раскрасневшимся, словно проводил большую часть времени на свежем воздухе или много пил. Он словно сошёл с гравюры девятнадцатого века с изображением охотников. Он стоял, потягивая апельсиновый сок, и наблюдал за происходящим с недоуменной отстранённостью.