– Когда вы в последний раз видели брата живым?

– Этим утром.

– Получается, вы знали, где он скрывался?

– Да. Мне следовало сообщить вам. Возможно, тогда… Но я не мог ему отказать. Не после того, что произошло с его дочерью.

– Во сколько вы его видели?

– Я дважды ходил туда. В десять я отнёс ему кое-что из еды. А потом вернулся в районе одиннадцати тридцати.

– Почему? Разве это не рискованно? Если вы хотели сохранить его местопребывание в тайне, было бы логичнее свести посещения к минимуму.

– Днём было не так уж рискованно. Соседская семья в это время обычно отсутствует. Но да, я старался не заходить слишком часто. Не только потому, что боялся, что меня увидят. Я не знал, что ему сказать.

– Тогда почему сегодня вы приходили дважды?

– Он мне позвонил. Сюда. Полное безумие. Он сказал, что ему отчаянно нужно выпить. Даже говорил о том, чтобы пойти в паб в деревне. Я считал, что он совершает ужасную ошибку, прячась от вас, и постоянно старался убедить его сдаться полиции. Но мне совсем не хотелось, чтобы он пришёл в этот дом сегодня и закатил скандал.

«Конечно, не хотел, – подумала Вера. – Эта красотка была бы вне себя от ярости».

– Так что вы принесли ему бутылку виски.

– Да. Я не знаю, почему он вдруг был так взбудоражен. Раньше он был спокойный. Мне почти удалось убедить его пойти в полицию.

– Вы сказали, что он звонил. Вы оставили телефон подключённым?

– Да.

– Мог он с кем-то поговорить? Могла ли смена его настроения объясняться этим?

– Он не стал бы звонить кому-то ещё. В конце концов, он был параноиком. Он никому бы не рассказал, где находится.

Ливви резко поставила чайник на стол.

– Послушайте, – сказала она. – Он был ненормальным. Психически неуравновешенным. Настроение скакало то вверх, то вниз, как йо-йо. Поэтому мать Роберта и не смогла с ним справиться. Поэтому он и кончил взаперти в Сент-Никсе.

Вера проигнорировала её.