– Я не хочу никакого врача.

Она говорила спокойно и твердо; казалось, безумие отступило, и она видела все с абсолютной ясностью.

– Не говори так.

– Для меня будущего нет… Если я выживу, то снова попаду в ад. Меня ждет страшное наказание.

– Есть же психологи, есть лекарства, тебе помогут…

– Моих подруг убили на холме Кристо-Негро… Их превратили в подношение ориша, а меня отправили в Испанию. Меня насиловали столько раз, что я перестала считать… Меня заперли на ферме, заставили носить чужого ребенка… Меня использовали, как животное, а когда я полюбила Зенона, ребенка, что рос внутри меня… меня впервые убили… У меня забрали ребенка, у меня и у всех матерей, вырезали из утробы… Но мне не повезло: я воскресла… Воскресла, чтобы творить волю Ийями Ошоронги… Так я думала… Но все было ложью. Все исправить и вернуться назад нельзя. А раз это невозможно…

Элена почувствовала, как на глазах выступают слезы. Она знала, чего попросит Виолета.

– Уходи. Дай мне умереть.

– Я не могу.

– Если ты правда хочешь помочь, не заставляй меня жить дальше.

– Я не могу бросить тебя здесь.

– Ты хочешь проявить милосердие?

Элена с трудом расслышала последние слова. Она представила, как Виолете, должно быть, больно. Отчаянный взгляд девушки остановился на пистолете, который Элена держала в опущенной руке.

– Дай мне наконец отдохнуть.

Элена подняла пистолет и нажала на спусковой крючок. Их с Виолетой окутала тень, напоминавшая крылья огромной птицы. Тело Виолеты содрогнулось, и Элене показалось, что несколько секунд оно парило над землей, будто поддерживаемое богиней, к которой взывала Виолета. А может, просто подброшенное выстрелом.

Элене потребовался почти час, чтобы дойти до фермы Лас-Суэртес-Вьехас. Около забора она увидела следы от колес, но машин поблизости не было. Она вошла в дом, осветила телефонным фонариком пустую чистую гостиную. Морщась от боли, спустилась в подвал. На полу лежал судья Бельтран с распоротым животом, рядом – ребенок Виолеты. Он слишком долго пробыл вне холодильника, и тело начало разлагаться.

Рядом с трупами валялась рубашка Сарате, смятая и вся в крови. Что здесь произошло? Успел ли Бельтран что-то рассказать Анхелю?

Теперь ей придется вызвать гражданскую гвардию. Элена вздрогнула от мысли, на сколько вопросов ей придется ответить.

Она вышла из дома и огляделась. Ночная тьма была черной и густой, как нефть.