Недовольно щелкнув языком, Тофлер кинул рацию Джойсу, и тот поспешно поймал ее. Засунув руки в карманы джинсов, режиссер принялся раздраженно ходить из стороны в сторону по каменной платформе перед главным входом мечети. Тут раздался громкий металлический звук, заставивший Тофлера и остальных замереть на месте. Кто-то открывал засов. Наконец дверь Голубого коридора медленно открылась, и изнутри поспешно вышел Оливер. За спиной у него показались лица Джима Бейнса, Питера Фабре и Перри Боно.

– Что происходит?

– Мои худшие подозрения подтверждаются, Оливер, – гневно сказал Уокиншоу. – Дьявол являет нам свое истинное лицо.

– Ты о чем?

– Сейчас наш режиссер все объяснит.

Однако Тофлер вновь начал суетливо расхаживать с руками в карманах.

– Обожди немного, Оливер, сейчас придут Берт и его соседи… Не хочу повторять одно и то же дважды.

– Объясни хотя бы, у кого неприятности.

– У Кэрол.

– Кэрол? Она там, внутри? – Оливер тоже подошел к двери в Красный флигель и надавил на нее руками.

– Не поддается?

Уокиншоу покачал головой.

– Что насчет рации?

Джойс протянул ее Оливеру. Тот нажал на кнопку передачи и, удостоверившись, что зеленая лампочка загорелась, набрал код.

– Прием! Тут кто-нибудь есть? Ответьте!

Он подождал, но на связь никто так и не вышел.

– Вообще никаких звуков. Но внутри должен быть Винс… – Оливер почти сорвался на крик. Все вновь замерли, глядя, как художник-постановщик говорит в рацию.

На фоне доносился приглушенный шелест пропеллеров. Осторожно ступая, Тофлер подошел к Оливеру. Внезапно посреди тишины все отчетливо услышали голос Леоны по ту сторону рации. Ко всеобщему удивлению, она хохотала.

– Леона, в чем дело? Приди в себя! – закричал Оливер. Тофлер вырвал у него из рук рацию и поднес к уху. Из-за лампочки его лицо стало бледно-зеленым.

– Леона, это Тофлер. Разговор отложим на потом. Сейчас же отопри дверь, слышишь?