Попытки выпустить пар особо не помогали. Виктория пыталась кричать, плакать, одно за другим изрыгать ругательства, как мантру. Но казалось, что в ответ ее тело всегда вырабатывало еще больше ярости. Словно какой-то вечный двигатель, питающейся собственной энергией.

Может, на сей раз она почувствует хоть каплю облегчения… Причинит боль кому-нибудь другому для разнообразия… Кому-нибудь, кто этого заслуживает.

Они увидели, как она заходит в туалет, и теперь устремились за ней, словно стая хищников, загоняющих жертву. Ей некуда было деваться.

Сейчас Теодора поймет, каково это – связываться с Викторией!

– Я хочу, чтобы она подумала, будто сейчас мы засунем ее башкой в унитаз! – прорычала Виктория. Именно так она разговаривала в последнее время. Она не произносила каких-либо слов. Она их рычала. Она их шипела. Она их выплевывала.

– Ага, – хихикнула Донна. – Во классно будет!

Донна вообще понимала, насколько бесит это ее хихиканье? Какую вообще чушь она иногда несет? Виктория бросила на нее сердитый взгляд, и Донна быстро опустила глаза.

Зайдя в туалет, они дождались, пока Теодора не выйдет из кабинки.

Казалось странным, что они с Теодорой когда-то были такими хорошими подругами. Виктория вспоминала это, как кто-то вспоминает некогда виденное по телевизору. Словно чью-то чужую жизнь. И эта жизнь была явно лучше той, что была сейчас у нее. Тогда они были неразлучны. Две подружки, которые делились друг с другом абсолютно всем. Одна могла начать какую-то фразу, а другая закончить ее за нее. Угадать, о чем думает другая. Иногда было достаточно одного взгляда, едва заметного изгиба губ – вообще-то им даже не нужны были слова, чтобы успешно общаться.

Но в этом-то вся и проблема, верно? Ведь если есть что-то, о чем ты не хочешь, чтобы кто-либо знал, тебе лучше держаться подальше от своей второй половинки, которая может догадаться, что у тебя на уме.

Это случилось всего лишь дважды. Начальник ее отца приходил к ним на ужин, задерживался допоздна, а затем, по пути в туалет, на несколько минут проскальзывал в ее спальню.

Всего два раза.

Первой об этом узнала ее мать. И поговорила с отцом. Повышенные голоса… Гнев… Отец вышел из дома, хлопнув за собой дверью, и Виктория поняла, что все это из-за нее. Что это она во всем виновата.

А потом, несколько дней спустя, мать сказала ей, что они всё уладили. Начальник отца больше никогда у них не появится. А отец получил повышение – а значит, они могут позволить себе поездку в Париж, о которой Виктория всегда мечтала, разве это не здорово? И да, еще кое-что – ей придется сохранить один скользкий момент в тайне.