И вот, прежде чем отец успел восстановить равновесие – прежде чем он смог снова причинить ей боль, – она быстро нагнулась и подняла с пола туфлю на шпильке, которую выронила до этого. И ударила.
Один раз.
Два раза.
Потом снова.
С каждым ударом шпилька все глубже погружалась в его висок.
Джастина наблюдала, как из него вытекает жизнь. Он смотрел на нее глазами, полными страха. Хорошо. Она никогда раньше не видела его испуганным. «Помоги», – прошептал он. Но она не пошевелилась. Он боком рухнул на пол и ударился головой об угол стола. От удара зеркало, стоявшее на столе, упало на пол и разбилось на тысячу осколков, в каждом из которых отражалась кровь, сочившаяся из головы ее отца и впитывавшаяся в деревянные половицы.
Джастина смотрела на отца, неподвижно лежащего у ее ног, и, когда ужас от содеянного дошел до нее, с удивлением обнаружила, что этот ужас противостоит оцепенению, готовому сковать ее тело. В ушах эхом отдавался хруст, с которым его голова ударилась об угол стола. Вид его остекленевших глаз, прекративших двигаться, слишком ярко запечатлелся на ее сетчатке. Кровь, пропитавшая доски пола, была слишком влажной под ее ступнями. Отец был мертв. Она убила его. Будет ли ее мир прежним? Сможет ли она сама когда-нибудь стать прежней? Почему после всего, только что сделанного ею, она чувствовала себя такой сильной? Такой живой? Может, это просто страх перешел в адреналиновый выброс? Она не была в этом уверена.
Избегая смотреть в открытые глаза отца, Джастина как можно осторожнее пересекла комнату и вошла в ванную. Стекло разлетелось дальше, чем она предполагала, и с каждым шагом осколки все глубже вонзались в ступни.
Когда она мыла окровавленную шпильку в раковине, ее внимание привлекло то, что вода стала красной. И даже когда Джастина видела, что туфля уже чистая, ей казалось, будто из крана течет кровь. Неужели так будет всегда? Неужели последствия этого поступка будут преследовать ее всю жизнь?
Ей нужно было что-то придумать, причем быстро. Ведь она была барабаном, и он не переставал бить…
Отец назвал ее Джастиной, «Справедливой», и впервые в жизни она почувствовала, что поступила в соответствии со своим именем. Несомненно, отец гордился бы ею.
Благодарности
Благодарности
Говорят, для того чтобы написать книгу, нужно привлечь население целой деревни. Так вот, для написания этого романа понадобился небольшой городок. Не будет преувеличением сказать, что я никогда не написала бы эту книгу без поддержки окружающих. Моих родителей и мужа, которые изменили свои планы, чтобы дать мне время и место для писательской работы. И в первую очередь я должна поблагодарить Люка, который даже не вздрогнул, когда я сказала ему, что собираюсь написать книгу – при этом уже работая полный рабочий день, имея на руках нашу малышку и еще одного ребенка на подходе. Его тихая, но непоколебимая вера в меня никогда не ослабевала (по крайней мере, он никогда не говорил мне ни о чем подобном), и благодаря этому я чувствую себя очень счастливой.