— Что у Аны Белен и Асьера что-то было. Хота был просто раздавлен, потрясен. А я переживала за него, он такого не заслужил…

— Значит, ты с ней познакомилась? — перебил ее я.

— Да, я встретилась с ней в середине ноября. За несколько дней до ее смерти. Залезла в телефон Асьера, отправила ей сообщение от его имени и назначила свидание. Я хотела быть уверена, что она придет.

— И что случилось? Вы поссорились?

— Нет, конечно, ссориться с ней было невозможно. Ей все были безразличны — что Асьер, что Хота… Просто отвратительно.

Я едва не улыбнулся, хотя ничего смешного тут не было.

— Да, это в ее духе. Но потом ты мне солгала, и это была не единственная твоя ложь. Ты была с Хотой в ночь его смерти?

— Мы решили где-нибудь посидеть. А что, на его куртке тоже нашли мои волосы?

— Ты не ответила на мой вопрос.

Ее лицо исказилось от боли, которую до тех пор она скрывала.

— Это не то, что ты думаешь.

— Откуда ты знаешь, что я думаю… Впрочем, это не секрет. Я думаю, что ты вполне могла убить обоих. Я думаю, что Асьер действительно спал рано утром, когда оба умерли. — Я набрал воздуха, чтобы продолжить: — Я думаю, ты могла убить Хоту, оставить его в Барбакане и вернуться в постель к мужу.

Я посмотрел ей в глаза, готовый обрушить на нее свою ярость. Лицо ее покраснело, она встала. Я вскочил вслед за ней, испугавшись, что она убежит.

Но никак не ожидал услышать то, что услышал:

— Мы были вместе! Мы с Хотой любили друг друга, очень любили. Он был лучше вас всех, он был добрый…

— Неужели… ты и Хота?

Мне было трудно представить их вместе. Унылый, вечно понурый Хота — и безупречная, уверенная в себе Арасели. Какая химия, какая нужда могла удерживать их друг с другом? Тревожила меня и другая мысль: знала ли Арасели, что Аннабель ждет ребенка от Хоты?

— Хота был добрым, порядочным человеком! — крикнула она.

— Я знаю. Он был моим лучшим другом с первого класса. Давай сядем, — попросил я.

Арасели послушно уселась на место, словно вместе с признанием из нее вышли все силы.