— Мне нужно в больницу, кто-то же должен за ней присматривать, — бормотал Герман, пытаясь согреться под толстым дедовым одеялом.

— Сегодня они все равно не позволят ее навестить. Да и тебе лучше отдохнуть. А завтра посмотрим, — повторял я, надеясь, что брат меня услышит.

— Скажи, я был только приманкой или все эти месяцы — правда? — спросил он, и в глазах его было столько печали, что мне захотелось съежиться и исчезнуть.

— Вряд ли ты входил в ее планы. Она подобралась ко мне сама, взломав почту и перехватив сообщение, которое я отправил своему неврологу, и выдала себя за логопеда. Я проверил то сообщение. Она уже тогда подписывалась как БК, можешь себе представить? Она была у меня под носом, а я ее не видел… Думаю, вычислила меня благодаря шуму в прессе, которая обрушилась на меня прошлым летом из-за двойных преступлений. Знала о моей травме и подготовила для этого специальную личность.

— Как бы я хотел тебе верить… Но меня терзают сомнения. Разве можно это понять, Унаи?

— Я не сумел уберечь тебя от моего личного ада, Герман. И теперь мне трудно смотреть тебе в глаза. Догадываюсь, что ты снова попросишь меня уйти в отставку, заняться другими делами…

Герман встал. Этот день и так тянулся бесконечно, зачем длить его дальше?

— Давай поговорим завтра, на сегодня с меня хватит. Но… спасибо, что спас мне жизнь, — сказал он и исчез в дверях кухни, направляясь в свою спальню.

«Тысячу раз, Герман. Тысячу раз».

* * *

Рано утром я прибыл в свой кабинет в Лакуа. Стоило мне открыть дверь, как раздался гром аплодисментов. Со всех сторон слышались поздравления. Коллеги из других подразделений, комиссар Медина, Эсти, Милан, Пенья — все были в сборе.

Мы выпили сидра. Ко мне подходили, хлопали по спине и облегченно улыбались. Мы поймали убийцу, «Игра в повешенного» закончилась. Дело о водных ритуалах подошло к концу.

Комиссар подошел ко мне с улыбкой — на этот раз он наконец-то выглядел довольным — и отвел меня в сторонку от царившей в кабинете суеты, ища укромное место.

— Отлично, инспектор. Надеюсь, вы быстро придете в себя. Вы в очередной раз доказали, что способны на многое. Наше подразделение очень вам обязано.

— Спасибо, сеньор. Какие новости из больницы?

— Надеюсь, Ребекка Товар выздоровеет, но медицинская бригада, которая ее лечит, настроена не столь оптимистично.

— Что с ней случилось?

— У нее врожденный порок сердца; врачи полагают, что об этом никто ничего не знал. Разряд электрошокового пистолета оказался для нее фатальным. Она все еще в коме, и никто не знает, проснется ли.

Я молча кивнул. Настроение у меня было самое мрачное.