– Многие члены вашей семьи страдали диссоциативным расстройством идентичности, – вмешался я. – Или, по-другому, множественным расстройством личности. Дядя считал, что твое возвращение спровоцировало его болезнь и породило личность твоего отца. Он помогал тебе всем, чем мог, но в то же время защищал от себя и от семейных демонов.
Затем я скомандовал:
– Входите.
Пенья, Милан и еще несколько полицейских ворвались в комнату и направили оружие на всех, кроме Рамиро Альвара. Я дал четкие инструкции.
– Гонсало Мартинес, ты арестован за убийство Самуэля Матураны. Бельтран Перес де Аподака, ты арестован за убийство Андони Ласаги. Ирати Мухика и Себастьян Арготе, вы арестованы за убийство Стефании и Ойаны Найера.
57. У подножия стены Дьяго Вела
57. У подножия стены
Дьяго Вела
Зима, 1200 год от Рождества Христова
Обе женщины спали до позднего утра. Увидев свою жену в столь плачевном состоянии, Нагорно проклял всех богов, как языческих, так и распятого на кресте.
Аликс чувствовала себя не лучше. Она взяла малышку на руки, и втроем мы легли возле теплого очага. Ту ночь я провел без сна, молясь, чтобы мои худшие опасения не воплотились в жизнь на следующий день.
Усталые и голодные горожане стучались в нашу дверь, с нетерпением ожидая известий. Всех удивляло отсутствие достопочтенного епископа Гарсии, который за считаные часы превратился в мученика. Его почитали святым, принесшим себя в жертву ради нашего спасения.
К тому времени как Аликс проснулась, я уже знал,
– Что с тобой случилось, любовь моя?
– Гарсия, – прошептала она мне на ухо. – Я бросилась на него в таверне, потому что он избивал Оннеку. Он засунул мне в рот коричневый порошок. Я вызвала рвоту, чтобы не глотать и не сжечь себе кишки, как граф де Маэсту.
Аликс кашлянула и поморщилась. Я мог только представить, какой пыткой было каждое слово.
– Лопе, сын трактирщицы, подсыпал порошки графу, – объяснила она. – Епископ согласился признать Лопе своим сыном, если тот выполнит поручение. А печать… Оннека мне все рассказала. Именно Гарсия подделал письмо о твоей смерти, используя копию королевской печати. Не сдавайте город. Мы с Оннекой не встречались с королем; Гарсия говорил с ним наедине. Он принес документ, освобождающий жителей и наместника от клятвы. Епископ сказал, что получил разрешение на сдачу, но теперь я не уверена, что это правда. У него была копия печати нынешнего короля.
Я кусал губы от бессилия. Спасая Оннеку, Аликс обрекла себя на смерть. Пытаясь вызвать рвоту, она сожгла порошками рот и горло. Мне оставалось только дать ей белладонну, чтобы облегчить последние минуты – о часах речи не шло.