Вскоре мы впятером созерцали заснеженные крыши белого города с парапета колокольни Санта-Мария.

– Изумительно, не правда ли? – пробормотал Яго.

Даже Деба на миг потеряла дар речи. Наконец дедушка нарушил молчание:

– Бабушкино солнце! – воскликнул он, указывая на несколько линий, нацарапанных на одном из камней рядом с колоколом. – Кто-то нарисовал его и здесь.

– Это именно то, что мы хотели вам показать. «Бабушкино солнце», или «Бабушкин цветок», на самом деле – эгускилор, цветок солнца, – объяснил Яго. – Защитный символ, который наша семья с незапамятных времен изображала в тех местах, где мы жили. Этот нарисовала бабушка Лусия, которая упоминается в хронике графа дона Велы. Она была прабабушкой Аликс де Сальседо, которая затем стала прародительницей семьи Вела, а позже и семьи Айяла. С тех пор эта традиция передавалась из поколения в поколение в качестве напоминания.

И дошла до меня.

– Вот откуда у меня в крови стремление защищать город… – задумчиво проговорил я. – Возможно, я его унаследовал?

– Не знаю. Может, это дедушка воспитал в тебе чувство ответственности? Ты упоминал, что твоя дочь хочет открыть больницу. Любопытно, что больница Сантьяго была основана невесткой канцлера Айялы.

– Слышишь, Деба? Ты – последняя Лопес де Айяла. Если у тебя появятся дети, приведи их сюда и научи рисовать эгускилор. Так мы все будем в безопасности, – сказал я ей.

– Больница лучше, – ответила Деба с сокрушительной уверенностью. – Я спасу много людей.

– А теперь пойдемте вниз, – предложил Яго. – Мы хотим поделиться еще одной семейной тайной.

Переступив порог дворца Вилья-Сусо, я слегка поежился.

– Куда мы идем?

– Сюда, – указал Яго.

Они подвели нас к надгробию, под которым покоились кости замурованной женщины.

– Это останки Аликс де Сальседо. Дьяго Вела похоронил ее здесь, – прошептал Яго.

Он опустился на колени и положил руку на разделяющее их стекло, словно хотел сказать ей что-то.

Мы все хранили молчание в знак уважения; даже Деба, казалось, поняла и торжественно сжала мне ладонь.

– Выходит, эта женщина – наша бабушка, – подытожил дед.

– Да, дедушка. Это та самая Аликс де Сальседо. Значит, у них с Дьяго было потомство.