— Ну, штат может быть заинтересован в чем угодно, миссис Кэмбел, но мне важно, чтобы мой клиент мог выспаться.

Кэмбел положила ладонь на бумаги и взглянула на Хартмана.

— Что, по-вашему, я должна сейчас сделать, мистер Хартман?

— По-моему, вы должны выйти за дверь и переговорить с окружным прокурором Прескоттом и сказать ему, что суть происшествия в «Эдмунде Фицджералде» совершенно очевидна, что мой клиент действовал так, как действовал бы на его месте любой нормальный человек, и что он ни в коем случае не является подозреваемым ни в смерти детектива Паскуале, ни патрульного Бруссарда, и что давно пора отпустить его на все четыре стороны. Замечу также, миссис Кэмбел, что до настоящего момента мы оказывали всестороннюю помощь правосудию и намерены оказывать ее и впредь при условии, что вы проявите по отношению к нам естественное человеколюбие.

— Этот парень, мать вашу, полицейского пришил, — сказал детектив Сентауро. — И вы, адвокат, хотите, чтобы мы его вот так и отпустили? А коня шоколадного не желаете?

Чезвик сложил руки на столе, касаясь его обоими локтями, и, не обращая внимания на сказанное Сентауро, улыбнулся миссис Кэмбел:

— Мы ждем, миссис Кэмбел.

Та перевернула еще несколько листов своих записей, надеясь найти что-то, хотя бы что-нибудь, что дало бы основания меня задержать.

Чезвик находился в здании уже минут пять, пошел узнавать, как дела у Энджи. Я ждал на лестнице перед главным входом. Мимо меня сновали полицейские, и в их взглядах мне бы хотелось прочесть намерение не задерживать меня за превышение скорости на дорогах, хотя бы некоторое время. Может быть, до конца жизни.

— Ну что? — бросился я к Чезвику.

— Ее пока не отпускают.

— Почему?

Он посмотрел на меня, как на несмышленого надоедливого ребенка:

— Она полицейского убила, Патрик. В порядке самообороны или нет, но она убила полицейского.

— Ну, может, ты бы…

— Знаешь, кто в этом городе лучший юрист по уголовному праву?

— Знаю. Ты.

Он покачал головой:

— Моя младшая партнерша, Флорис Мэнсфилд. Она сейчас с Энджи. Понял? Так что остынь. Это потрясная женщина, Патрик. Понимаешь? С Энджи все будет хорошо. Но придется провести у них еще несколько часов. А если мы перегнем палку, окружной прокурор пошлет нас к черту и передаст дело расширенной коллегии присяжных, просто чтобы показать полицейским, что он на их стороне. А если же мы будем действовать согласованно, сотрудничать с ними, никого против себя не настраивая, все постепенно остынут, устанут и поймут, что чем скорее с этой историей покончить, тем лучше.