Мой отец планировал провести выходные вдвоем с Джозефом. Я помню, как Делла говорила, что он специально купил одежду с логотипом игры Джозефа. Мог он купить такую одежду для себя, чтобы выглядеть, как Джозеф? Мог ли мой отец вернуться в Красный дом и застать Стивена с моей матерью, готовящихся к побегу?
Может ли
Я пишу на листке, сердце бешено колотится.
МОЙ ОТЕЦ УБИЙЦА?
Я тянусь за телефоном, чтобы снова позвонить в полицию.
У меня за спиной слышится шум.
Я резко поворачиваюсь. У двери стоит мужчина в теплой вязаной шапке и пуховике. Я вспоминаю, что забыла запереть дверь в кухню, когда вернулась из пруда. В первое мгновение я думаю, что это дядя Грегори приехал попытаться со мной помириться, только Грегори никогда не стал бы делать ничего подобного. Не в его правилах. Затем мужчина вдруг говорит:
– Селестина. Моя малышка Селестина.
Голос знакомый. Похож на голос Грегори. Я не хочу спрашивать: «Вы кто?» Я не хочу, чтобы он знал, насколько я уязвима. Кроме того, я думаю, что знаю, кто он такой, и меня от этого тошнит. Я смотрю на его руки и вижу маленький красный шрамик на тыльной стороне левой кисти. Как раз такой шрамик могли оставить мои детские зубки.
Он смотрит на птичку, окрашенную в голубой и желтый цвета, на бумаги на столе.
– О, Селестина, я знал, что ты обо всем догадаешься. Почему ты не могла оставить это дело в покое?
– Не называй меня так, – говорю я. – Меня зовут по-другому. И я не твоя малышка.
Неужели это на самом деле он? Появился спустя столько времени? После всех этих лет, когда я считала его мертвым? Я стараюсь, чтобы мой голос звучал уверенно.
– Что ты здесь делаешь?
Я не могу это переварить. Если это мой отец, то это значит, что он убил мою мать и моего маленького брата, а затем бросил меня. Я его ненавижу. Но какая-то маленькая жалкая частичка меня хочет, чтобы он меня любил.
– Зачем ты приехал сюда? – спрашиваю я.
Он пересекает кухню и прислоняется к разделочному столу.
– Мне нужно все объяснить. Кое-что тебе показать. Я хочу, чтобы ты знала: я всегда тебя любил.