Сильвио Бенавидиш не успел договорить. По лестнице прогрохотали торопливые шаги и в комнату ворвался агент Мори.
— Сильвио! Только что из роддома звонили! Вроде как там началось! Сказали, воды отошли… Я спросил, что и как, но они со мной не стали разговаривать. Сказали, пусть папаша сюда мчится. Быстро!
Бенавидиш вскочил со стула и схватил свою куртку. Лоренс Серенак дружески хлопнул его по плечу.
— Давай, Сильвио, дуй! Об остальном забудь!
— Да… Ой… Но…
— Беги, дурила!
— Спасибо, Лор… То есть патрон… Ну, это… Лоренс, я…
Он пытался надеть куртку, но руки отказывались попадать в рукава.
— Чего ты тянешь? — торопил его Серенак. — Беги давай!
— Уже бегу. Последнее, патрон… Можно на «ты»?
— Давно пора, дубина.
Они улыбнулись друг другу. Инспектор Бенавидиш окинул взглядом разложенные на столе бумажные листы, задержавшись на фотографии Стефани Дюпен, шагнул к двери и с порога сказал:
— Я взвесил все «за» и «против» и пришел к выводу, что ты правильно решил бросить это дело!
Лоренс Серенак слушал, как стучат по лестнице башмаки убегающего помощника. Топот ног доносился все слабее, затем хлопнула вдали дверь, и настала тишина. Серенак медленно складывал в красную архивную коробку материалы расследования. Фотографии, отчеты, записи. Подойдя к полке, пробежал глазами расставленные в алфавитном порядке другие коробки и нашел место для своей.
На букву «М».
Он отступил на шаг. Дело Морваля превратилось в одно из сотен других, так же оставшихся нераскрытыми. Несмотря ни на что, из головы у Серенака не шли слова Сильвио.
«Какому-то ребенку грозит смертельная опасность.