— Кончено… — прохрипел Грассо.

Все успокоилось столь же внезапно, как и началось. Тело Грассо медленно скользнуло на пол, будто сам он ассистировал какому-то фокуснику в номере с левитацией, и вот теперь его возвращают на землю. Сумев наконец оторваться от стены, Делани бросилась к Спенсеру, в то время как Данем на коленях пополз к своему профессору.

— Спенсер! — чуть не плача, дергала его Делани. — Ты меня слышишь?!

Эван открыл глаза. Патти потянулась к нему, и он крепко сжал ее в объятиях. К его недоумению и огорчению, она тут же высвободилась и вместо дальнейших нежностей схватила его за левую руку, заставляя разжать ладонь.

— Исчезла! Нет больше!..

Кожа выглядела гладкой, без каких-либо пятен или знаков.

— Грассо! — позвал Спенсер.

Данем по-прежнему стоял на коленях возле распростертого тела и шмыгал носом. Ему показалось, что священник умер. Но стоило только Делани подбежать и коснуться лица Грассо, как тот всхлипнул и закашлялся, пытаясь восстановить дыхание и что-то сказать. Патти подставила ухо.

— Я там был! — прошептал священник. — Я был с Ним!

И потерял сознание.

Четырьмя часами позже, когда Грассо вновь открыл глаза, он обнаружил себя на больничной койке центральной горбольницы Шарлоттсвиля в компании с Делани, Спенсером и Данемом, терпеливо сидевшими рядом. Как ни удивительно, физически он чувствовал себя великолепно. Более того, тело болело куда меньше обычного. Не говоря уже про рану в боку от выстрела Макдоналда. Она пропала! Так же как и раны у него на руках, ступнях, порезы на лбу — все исчезло бесследно.

— Ритуал сработал! — объявил Спенсер. — У меня на ладони больше нет распятия! Святой отец, вы спасли мне жизнь!

Грассо, впрочем, выглядел обескураженно.

— Я должен был умереть. Ведь из меня сделали козла отпущения…

— А я знаю, почему вы оба выжили! — просияла Делани. — И между прочим, это не имеет никакого отношения к ритуалу!

Мужчины прилипли к ней взглядом, требуя объяснений.

— Я, конечно, не эксперт по Библии, — начала Делани, — но одно из моих любимых высказываний Христа звучит так: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих». Грехи Спенсера были смыты прочь, так как он был готов умереть ради спасения вашей жизни, святой отец.

— А я? Почему же я выжил? — спросил Грассо.