Глава 62

В комнате воцарилась тишина. Я с трудом дышала. Мы не затрагивали эту тему более пятнадцати лет.

– Ты тогда заметно смягчилась. Я догадался о твоей беременности еще до того, как ты сообщила мне о ней. А сейчас… – Джеймс презрительно усмехнулся. – Ты только взгляни на себя, Ханна!

Он вскочил с дивана, схватил меня за плечи и заставил подойти к зеркалу. Слезы замутили мой взгляд. Джеймс обхватил меня, почувствовав мою податливость, и встряхнул. И мне вспомнилась наша с ним последняя встреча задолго до того, как он сошелся с Кэти, когда Джеймс точно так же встряхнул меня, услышав, что я побывала в больнице и больше никакой беременности нет. «Но ведь это был бы и мой ребенок!» Его голос сорвался почти до визга. Я пыталась объяснить ему, что отец не позволил бы мне оставить ребенка. Это он отвез меня в клинику и все организовал. Грозился навсегда отречься от меня, если бы я родила. И мою маму избил до полусмерти. Но только Джеймс уже не слышал меня. «Но ты же обещала выйти за меня замуж! – крикнул он. – Мечтала, что мы поженимся и будем вместе растить малыша!»

У меня тогда все еще болело после процедуры, я неделю толком не спала, голова раскалывалась от боли. Мне не следовало тем вечером приходить к Джеймсу домой. Отец категорически запретил мне вообще видеться с ним. А его запреты нельзя было нарушать. Он требовал беспрекословного подчинения. Но он на час отлучился для встречи с клиентом, и у меня появился единственный шанс успеть поговорить с Джеймсом. И этот час быстро истекал. Страх, что отец обнаружит мое отсутствие, довел меня до крайности. И когда Джеймс стал кричать, ругаться, не желая даже выслушать мои доводы, у меня подскочило давление, голова закружилась, и я ударила его.

Я била его и раньше, а он неизменно прощал меня, но в тот раз… Надо сказать, что и ударила я его сильнее, чем обычно, сразу поняв, что не обойдется без огромного синяка под глазом. Глаз начал заплывать и закрываться. Джеймс замер, после чего произнес: «Уходи!» Я уставилась на него, мне даже хотелось, чтобы он нанес мне ответный удар, чтобы я вмазала ему еще раз изо всех сил. Но меня остановило выражение отвращения ко мне, читавшееся на его лице. «Уходи», – повторил Джеймс, и у меня потекли слезы. Даже в тот момент я все еще жалела только себя.

Я взяла свою сумку, плащ и ушла. Домой я вернулась за считаные минуты до появления отца, застав маму вне себя от волнения. В тот вечер я сказала отцу, что хотела бы уехать, отправиться, например, в Австралию – более отдаленного места я представить не могла, – чтобы найти там работу. Всего на год, обещала я. При слове «работа» отец немного смягчился. Видимо, хотел на время избавиться от меня. Он оплатил мне дорогу туда и обратно, и через неделю я улетела. Кэти я ни в какие детали, разумеется, не посвятила. Сказала только, что у меня возникло желание провести год в Австралии перед поступлением в университет. Она назвала меня счастливицей.