- Я допросил его и отпустил.

- Отпустил?! Я же велел свидетелей задержать до выяснения всех подробностей!

- А чего там еще выяснять? Все, что он знал, выложил как на исповеди. А если потребуется, его можно в любой момент опять вызвать. Это ведь почтальон из Юмужциемса.

- Почтальон! - побелел Кубулис. - И ты его отпустил!..

Между тем эксперт и прокурор-криминалист обследовали сейф.

- В сейфе находился какой-либо металлический предмет? - Эксперт обернулся к вошедшему в кабинет Кубулису.

- Да, пистолет! Розниек хранил его в сейфе.

Дзелзав, писавший протокол, оторвал взгляд от бумаги.

- Час от часу не легче. Значит, теперь бандит вооружен, - печально констатировал он.

XXXIV

XXXIV

Шоссе поднимается в гору. Монотонно гудит мотор. Яркие лучи фар вырывают из темноты то раскидистый дуб у дороги, то составленные шалашом дощатые щиты, которыми зимой ограждают дорогу от снежных заносов, то километровый столб. Скоро начнет светать.

Илгонис Каулинь едет один. Чтобы сон не сморил за рулем, он непрестанно жует жвачку.

Его напарник повез жену в роддом, но он клятвенно обещал догнать Илгониса в Таллине на самолете. А там как знать, прилетит или нет. Илгонис вспоминает, как в прошлом году отвозил в больницу свою Лидию. Петер родился только на третий день. Если и у этих выйдет такая же история, глядишь, и обратно придется пилить одному. Но отложить рейс было невозможно.

Впереди замигал ярко-красный огонек. Дорогу перекрыл полосатый шлагбаум. Илгонис переключает скорость, начинает притормаживать. Тяжелый грузовик, дергаясь и завывая, подкатывает к переезду и останавливается. Долго, видать, придется стоять. Шофер, выключив двигатель, вылезает из кабины. Кругом мертвая тишина. Илгонис достает сигарету и закуривает.

Затем он обходит грузовик и поочередно проверяет шины. Левое переднее колесо прицепа вроде бы слабовато, надо измерить давление…

Вдруг позади слышится быстро приближающееся шарканье шагов. Парень мгновенно оборачивается. Перед ним пожилой плешивый мужчина в темной шерстяной кофте. Вид довольно помятый. Он устало опирается на толстую клюку в правой руке.

- Сынок, - жалобно стонет он, - будь человеком, подкинь до города!

Окинув незнакомца взглядом, Илгонис спрашивает:

- До какого?