Песнь монахов плыла по часовне.

Если б он верил в то, во что верят они, он помолился бы за ее душу. Но Гектор не знал, как это делать.

Единственное, что делало его равным этим мужчинам, была крайняя бедность; даже одежда на нем не принадлежала ему. Но поющие мужчины сознательно стали именно такими – нищими. Гектор же сделал сознательный выбор, чтобы стать противоположностью им.

Горе шло под руку со злостью. Она толкала его вперед по жизни, будучи зарытой глубоко, прямо за брюшиной, в темном внутреннем мире, который Гектор скрывал в себе с детства. Теперь она овладела им. Странным образом успокаивала, подавляла горе, помогала думать и принимать решения. И он принял решение. Он должен найти своего сына Лотара, забрать то, что принадлежит ему, с процентами и убить всех до единого уродов, которые нарывались.

Но больше он думал о том, что сделать с человеком, убившим Софию, а вместе с ней и его мечту.

63 Прага

63

Прага

София открыла глаза – белая комната с тонкими занавесками. Высокий потолок. Она помнила, как ее везли на «Скорой», помнила, что там сидел Йенс. Он и сейчас сидел на стуле рядом с ней.

– Где мы? – прошептала она.

– В Праге, – ответил Йенс.

– Зачем?

– Мы скрываемся здесь.

– Альберт?

– Нет… ничего нового.

Большой шкаф напротив нее, открытый. Внутри висят ее вещи.

– Михаил распаковал твою сумку, – сказал Йенс.

Рядом с ней на столе – аккуратно расставленные лекарства, салфетки и антисептические средства.

– Лотар… – начал Йенс. – Он воспринял заботу о тебе как свою личную ответственность. Давал тебе лекарства в пути, продлевал тебе наркоз…

– Как мы сюда попали?