– Томми, ты где?!

– Что за чертовщина у вас там творится?

– Где ты? Где ты был?!

– Дома.

– Дома? Ты дома, да?

– Что случилось, Черстин? Рассказывай.

– Его похитили… Они вломились в здание суда вчетвером… Просто забрали его и исчезли.

– А свидетельница? Бринкман?

– Я не знаю… Надо думать, сбежала вместе со всеми. Они пустили слезоточивый газ. Но сейчас не время об этом… Послушай, нам надо встретиться. Надо разработать план и заодно отвести от меня все подозрения. Журналисты просто беснуются.

– Но ты должна знать, где она… Разве она не звонила?

– Кто?

– Бринкман.

На несколько секунд повисла пауза, а потом снова послышался голос Черстин:

– Томми Янссон, ты идиот. Сосредоточься на моих проблемах. Теперь ты должен это уладить, выполнить наше с тобой соглашение… Защитить меня, черт подери…

Томми дал отбой.

Он пытался собраться с мыслями. Если Бринкман действительно пропала, то, по-видимому, ее забрал Гектор. Или же она успела сбежать.

Янссон пролистал пропущенные эсэмэски – в основном ничего не значащие, из полицейского участка. Открыл пропущенные звонки. Первым был звонок полицейского Леннартсона из его отдела. Судя по его голосу, коллега не на шутку волновался.

– Эдди в больнице в Сёдере. Его нашли полумертвым в собственной квартире. Мы организовали охрану, я тоже там был. Пока неизвестно, что там произошло. Но мы должны схватить этого дьявола, кем бы он ни был. Перезвони мне, Томми, как только сможешь.

Монолог Леннартсона оборвался. Янссон уставился перед собой. Фрагменты пазла, совсем недавно так хорошо подходившие друг другу, снова смешались.

Итак, Эдди жив. София, возможно, тоже.