– Она опознала его уже после того, как ей показали его фотографию, а он подписал признание потому, что ему сказали, что у него нет выбора – или тюрьма, или смертный приговор, если дело дойдет до суда.

– Или потому, что был виновен, – возразил Ноласко.

Трейси посмотрела на Клариджа.

– Существовали также улики, на которые не обратили внимания ни прокурор, ни адвокат, работавшие по этому делу.

– Адвокат сознательно отказался от использования этих улик, так как считал, что если результат анализа не исключит Герхардта, то ни о каком помиловании в обмен на добровольное признание не может быть и речи, – сказал Джонни. – Прокурор никогда не пошел бы на сделку с обвиняемым в убийстве первой степени. Герхардту грозил смертный приговор…

– По свидетельству патологоанатома, у жертвы не было сексуальных контактов за семьдесят два часа до смерти, – сказала Трейси. Ноласко выглядел так, как будто ему внезапно дали под дых, и Кроссуайт, воспользовавшись его ошеломленным молчанием, продолжала: – В форме СОРУ указано, что Бет Стинсон изнасиловали, а это прямо противоречит результатам экспертизы.

Теперь Ноласко тоже смотрел на Клариджа.

– Шеф, всем известно, что у нас с детективом Кроссуайт давняя история непонимания.

– К которой это дело не имеет никакого отношения. Бет Стинсон не насиловали, – сказала Трейси, повышая голос.

– Тогда каким образом анализ ДНК мог доказать невиновность Герхардта? – спросил Кларидж.

– Герхардт был у Стинсон в тот день, прочищал слив в туалете, – сказала Трейси. – Отпечатки его пальцев и следы ботинок были по всему дому. Логично предположить, что такой неаккуратный человек, как он, мог оставить волосы, пот, какие-то иные выделения либо на теле жертвы, либо хотя бы на веревке, которой она была задушена.

– Шеф, ни тогда, ни сейчас еще не придумали, как снять отпечатки пальцев с веревки, – встрял Ноласко.

– Зато можно получить ДНК, – отшила его Трейси. – Если он убийца, то его ДНК должна была остаться на веревке или на жертве.

– Все это чистая спекуляция, шеф.

– И с другими свидетелями вы так и не побеседовали.

Ноласко только отмахнулся.

– Говорили мы со свидетелями.

– Никакой информации об этом в деле нет.

– Ничто не навело нас тогда на мысль, что мы взяли не того человека.

Трейси опять нашла что возразить: