Со Стинсон все прошло не совсем так, как он рассчитывал. С премьерами часто так бывает. Искусством обращения с удавкой он овладел давно, но вот придумать, как задушить женщину так, чтобы совсем не прикасаться к ней руками, пока не смог. Он терпеть не мог прикосновений своей матери, зная, какие гадости она проделывает со всеми этими мужиками, которых приводит домой, где она их трогает и где они трогают ее.

Когда он постучал в дверь Стинсон, то испытал то же чувство, что и перед выходом на сцену, когда он уже в образе – совершенно другой человек, и ни одна душа в зале не знает, кто он такой на самом деле. И в целом представление получилось неплохое, просто не лучшее, на что он способен. Он отчаянно ждал второго шанса, чтобы внести поправки, но знал, что пока не готов. Знал, что провальное представление прикончит его карьеру, что ему еще многому надо научиться, усовершенствовать, особенно с веревкой.

А вот что пошло точно по его плану, так это арест мастера из «Рото-Рутерс». И все же он решил, что лучше пока оставить место действия. Почему бы и нет? Все равно «Грязный Эрни» закрывается, надо искать другую работу. А если он хочет стать актером, то куда ему и податься, как не в Лос-Анджелес, где можно заняться профессией, а может быть, и схватить удачу за хвост.

В Лос-Анджелесе, полностью посвятив себя работе, он обнаружил, что ему легче справляться со своей тягой. Целыми неделями, иногда и месяцами он даже не вспоминал о Бет Стинсон. Свою жену он встретил на постановке «Полета над гнездом кукушки». Он играл Макмерфи, главную роль. Режиссер был очень им доволен и сказал, что он просто рожден, чтобы играть эту роль. Жена играла сестру Рэтчед. Вот они с ней зажигали на сцене. В первый раз, когда они только репетировали то место, где Макмерфи душит медсестру, он сразу почувствовал себя таким живым и таким сильным. Он почти сделал это, почти выдавил из ее горла жизнь прямо там, на сцене. Режиссер сказал, что потрясен, насколько правдоподобно он сыграл. Когда три месяца спустя спектакль закрылся, тихая гражданская церемония в городском суде сделала их мужем и женой, после чего они еще несколько месяцев отжигали в спальне.

Он заказал себе снимки крупным планом, нашел агента, даже снялся в рекламе зубной пасты. Но агент – вернее, агентша оказалась подлой бабой, ей нужны были только его деньги, которые он платил ей за уроки актерского мастерства. Он платил больше, чем зарабатывал, и, когда отказался ходить на ее уроки, она перестала приглашать его на прослушивания. Когда надавил на нее, сказала, что он не подходит ни для одной роли. Все это начинало бесить, то, как люди лизали нужные задницы, чтобы получить роль, и строили пакости соперникам. А тут еще жена начала ныть, требовать, чтобы он устроился на нормальную работу; нужны были деньги. Она забеременела и хотела уехать из Лос-Анджелеса. Так и получилось, что они собрали вещи и переехали в Сиэтл.