Третья часть комнаты была не так интересна и казалась Нуржану самой скучной из всех. В окно, такое же большое, как и за спиной Ерлана, не падал солнечный свет, и эта часть всегда оставалась холодной и безжизненной. Эта часть предназначалась для переговоров и проведения совещании, о чем свидетельствовал длинный стол с выстроенными по краям стульями в кожаной обивке. Нуржан представил, как выглядел ныне пустой стол во время проведения собрании — перед каждым человеком, вместо которого сейчас находились пустые стулья, наверное, лежали бумаги, ручки и маленькие бутылочки с негазированной минеральной водой.

Когда-то на стене, за стулом председательствующего, между длинными шкафами, висел портрет Кайрата. Потом он куда-то пропал и его место, некоторое время пустовавшее, заняли большие, подаренные уважаемым зарубежным гостем из того же криминального мира часы с курантами, ход которых теперь, как успел понять Нуржан, вовсе остановился.

— Ну и что говорит этот шакал? — закончив телефонный разговор, наконец, вернулся к беседе Ерлан.

— Он звонил мне сегодня утром, — Нуржан поднял с пола ручку и вложил ее в предназначенное для этого гнездышко органайзера. — Просил поговорить с тобой о встрече. На нейтральной территории.

— А она у нас есть? — рассмеялся Ерлан. — Какая нейтральная территория, когда весь этот чёртов город теперь подо мной. Кроме той дыры, из которой он гавкает?

— Он говорит о тех местах. Прокурорские, ты же знаешь.

— Не знаю. Ну черт с ним. Когда?

— Торопится. Завтра в 6 вечера. Ресторан при отеле Mariott на том берегу. На всякий случай, я отправил ребят, чтобы прошерстили там пока без шума, если ты согласишься.

— Замочим их. Пусть стволы начищают твои шавки.

— Ты уверен?

— Что-то много ты городишь сегодня, Нуржик. Конечно, мать твою, я уверен.

— Он на самом деле хочет поговорить, ему сейчас…

— Хватит болтать, а? Если мне нужно будет твое мнение, я спрошу тебя. А сейчас бери своих псов и готовь план. Замочим их по пути туда, некогда мне с ним чай распивать.

— По дороге туда? Прямо в городе?

— Байболата живым на склад доставишь, я хочу насладиться. Остальных можешь вырезать или перестрелять. Или подорвать в машине. Придумай, короче, что-нибудь покрасивше. И смотри не облажайся, это тебе не щеглов по переулкам шманать. Всю верхушку снимете, остальные сами приползут, — Ерлан прижал ладони друг у другу и с направленными вверх пальцами, поднес к лицу, изображая, как приползут недруги. — Ерла, возьми меня к себе, я буду верным псом.

— Слишком опасно, тем более сейчас, когда и менты и… и все остальные на ушах стоят после убийства Жомарта.