В прошлом, когда Пиренейский полуостров стал мусульманской провинцией, для местных христиан и иудеев наступили черные времена. Не то же самое ожидает теперь всю Европу? И не только Европу?

Хотя документ, воспламенивший нынешнее противостояние, был подложным, он затронул историческую правду. Вот почему надежда на, что сопоставление подделки и подлинной третьей тайны Фатимы положит конец конфликту, была слабой. И все же другой и вовсе не было. Пьячере торопил Родригеса.

— У кого сейчас подлинный документ? — спросил он.

— У бывшего сотрудника КГБ.

— КГБ?!

Неужели Чековский с ним играет? Однако, если бы посол мог предложить пропавший документ, он бы обязательно это сделал. Несомненно, он бы раздобыл отчеты о покушении на Иоанна Павла II самым верным способом.

Когда в 2000 году тайна была обнародована в надежде на то, что отныне безумным домыслам таких людей, как Жан Жак Трепанье и епископ Катена, будет положен конец раз и навсегда, реакция на публикацию документа, разумеется, явилась полной неожиданностью.

Услышать обвинения в сознательном обмане верующих в столь важном вопросе!

Трепанье отказался признать, что его святейшество выполнил требования Богородицы, и это несмотря на заверения сестры Лусии. Он хотел, чтобы понтифик с престола Святого Петра объявил о том, что посвящает Россию Непорочному Сердцу Девы Марии. И возмущался он не столько самим посвящением — его провели, — сколько его формой.

Епископ Катена был, как говорится, совсем другой птицей. Оказывается, Второй Ватиканский собор, Вселенское собрание, отошло от традиционного учения церкви! Но в таких голосах звучал некий вызов.

Пьячере читал «Iota Unuin»[118] Романо Америо. И не один раз. Серьезная книга, написанная верным сыном церкви больше в скорби, чем в ярости. Анализировал Америо глубоко и убедительно, особенно в том, что было связано с «околособором», говоря словами фон Бальтазара,[119] с интерпретациями духа собора всевозможными богословами и журналистами. Разумеется, он не заходил так далеко, как Лефевр, но даже Лефевр теперь посмертно получал многие уступки, которых в свое время добивался.

По итогам собора Павел VI сказал, что дым сатаны проник в католическую церковь. Подобное замечание далось наследнику Святого Петра нелегко. Однако традиция недовольства Папской курией процветала в церкви, в первую очередь в Германии, во Франции, в Нидерландах и в меньшей степени в Соединенных Штатах.

Особой разницы между всякими трепанье, катенами и гансами кюнгами[120] не было.

— Этот человек хочет денег? — спросил Пьячере Родригеса.