К полудню Раммель заглянул в комнату, чтобы сказать, что ему удалось согласовать визит в тюрьму, а Роуз, хоть и с некоторой неохотой, дала свое разрешение. Теперь оставалось выяснить, согласится ли Линч на встречу со мной.
Вскоре пришел положительный ответ.
Почти через пять часов после того, как я перешагнула порог полицейского участка, мы вышли, и у меня осталась одна кассета, которую я еще не прослушала. В коридоре я увидела сестру, которая сидела на скамейке и листала старые брошюры по охранным системам. Меня удивило, что она до сих пор здесь: я думала, что она давно ушла домой.
– Сильви, – сказала она, как только меня увидела.
Опустив голову, я продолжала идти дальше. Мне даже захотелось взять детектива за руку. Вместо этого я только крепче стиснула кассету, готовясь к конфронтации с Роуз и предстоящей поездке в тюрьму.
– Сильви! – Роуз бросила брошюры на пол и встала. – Я к тебе обращаюсь!
– Я всего лишь собираюсь с ним встретиться, – сказала я, чувствуя, как усиливается
– Зачем?
Для полной уверенности – вот зачем. На этот раз я хотела знать наверняка. Ради детектива Раммеля и Луизы я больше не собиралась совершать ошибки. И намеревалась сделать все правильно ради своих родителей. И ради себя.
Но я не стала ничего объяснять Роуз, просто прошла мимо, не обращая на нее внимания.
ИСПРАВИТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ОКРУГА САССЕКС – я смотрела на вывеску, когда мы проезжали ворота тюрьмы. В ту ночь, кода я открыла глаза на больничной койке, я увидела сидящего рядом Раммеля, сильного и несокрушимого, словно ожившая статуя. Но когда он разговаривал с охранниками у ворот и у входа, а потом с другими охранниками в лабиринте кирпичных зданий, детектив казался невозможно человечным. Что-то в его тяжелых шагах, шумном дыхании и редких вдохах вызвало у меня ощущение, что он волнуется не меньше меня.
Еще в участке мы договорились, что он будет оставаться со мной в течение всей встречи, поэтому после того, как очередной охранник привел нас в комнату, где стояло несколько столов, и предложил сесть, детектив устроился рядом. Длинный прямоугольный стол, где я ждала Линча, не слишком отличался от столов в школьной столовой. Мысль о школе заставила меня вспомнить о Бошоффе и о дневнике, который он мне подарил. Мне так и не удалось его найти накануне вечером, и теперь оставалось надеяться, что он лежит где-то в глубинах кинотеатра, как многие другие вещи, которые потеряли зрители, побывавшие там до меня, и которые так и не нашлись.
Я продолжала думать о дневнике и о том, что я там написала, пока не открылась дверь – не та, через которую вошли мы с Раммелем. Я повернула голову и увидела Альберта Линча в сопровождении еще одного охранника. Они медленно подошли к столу, Линч был одет в оранжевый комбинезон и смотрел в пол, а не на меня.