Он не стал отвечать сразу, во всяком случае прямо.

– У меня здесь было много времени для чтения, Сильви. Угадай, какую книгу я брал в руки чаще всего?

– Библию, – ответила я, потому что это был очевидный ответ.

– Ты ошибаешься. Она не для тех, кто здесь сидит. Я уже давно решил, что с меня достаточно этой книги. До конца жизни. Так что нет. Компанию мне составляла книга о твоих родителях. Репортер, который ее написал, сумел рассказать несколько интересных вещей о твоем старике. Ты читала эту книгу?

– Да, – ответила я.

Прошлой ночью, найдя свечи в мусоре, я навела порядок, а потом вернулась в дом. Роуз была в своей комнате, и я не могла взять ее книгу. Но я нашла еще один экземпляр, который лежал в антикварном шкафу вместе с другими диковинками отца. Вечером того дня, когда книга увидела свет, он сидел в своем кресле и читал ее. Тикали часы. Мама заваривала чай и перелистывала страницы с образцами обоев, пока отец не закончил. Именно тогда он заявил, что мы больше никогда не будем говорить о Хикине и его «творении». Тем не менее в шкафу я обнаружила несколько экземпляров. До сих пор, сказала я себе, от чтения меня удерживало обещание, которое я дала маме на крыльце в то утро, когда она держала рукопись в руках и плакала. Но я поняла, что было и еще кое-что. Я боялась последней части – «Следует ли вам действительно верить Мейсонам?» – и не хотела знать того, что там написано.

– Итак, – продолжал Линч, – тебе известно, что сказал твой отец репортеру.

«Говори прямо и четко», – подумала я, мысленно повторяя правила допроса.

– Я хотела поговорить с вами о другом. Меня интересует, что произошло в церкви за несколько мгновений до того, как я туда вошла.

Линч посмотрел туда, где всего в десяти футах от него стоял охранник, потом перевел взгляд на часы на стене. У нас осталась двадцать одна минута. Он снова повернулся ко мне, но ничего не сказал.

Раммель подошел ближе и сжал мое плечо.

– Если хочешь, мы можем уйти, – сказал он.

– Нет, – сказала я ему, – пока нет.

Я дождалась, когда он отойдет назад – в этот момент часы показывали, что осталось девятнадцать минут, – и вот что я предложила Линчу:

– Если хотите, я могу рассказать, что произошло в то лето, когда вы оставили свою дочь с нами. О последней ночи, проведенной ею в нашем доме, и о том, что пошло не так.

Это привлекло его внимание, и он поднял голову.

– Если ты намерена врать о демонах, которые заставили ее покинуть ваш дом, не трать силы, Сильви. Я уже слышал эту чушь от твоего старика перед тем, как он умер.

Я сглотнула и заметила, что у меня дрожат руки. Тогда я опустила их под стол и сделала глубокий вдох, стараясь успокоить мое трепетавшее кроличье сердце.