— Давай-давай. Не только ужрался в хлам, так еще и указ лорда этого нарушаешь. — Дубинка снова стукнула Мэтью по плечу, на сей раз сильнее — рука заболела как ужаленная. — Пять секунд, потом за волосы потащу.

Мэтью встал. Мир сделал несколько оборотов, но Мэтью опустил голову, глотнул воздух, и тошнота прошла. Держа предмет в правой руке, Мэтью вытащил левой часы.

— Ты арестован — на случай, если еще сам не понял. Шагай давай! — скомандовал Нэк.

Мэтью открыл часы и поднес к свету:

— Сейчас восемь двадцать.

— Ну, мне, может, этакие выпендрежные часики не по карману — и одному богу известно, как ты их раздобыл, — но мне для выполнения моего долга они и не нужны. Ты пьян, а до тюрьмы как раз минут десять-двенадцать ходу, если я свои улицы знаю.

— Я не пьян, на меня напал бандит.

— Во как? И кто это был? — фыркнул Нэк. — Сам Маскер, да?

— Мог быть и он, не знаю.

Нэк ткнул фонарем в сторону Мэтью:

— Так чего же ты жив?

На это у Мэтью ответа не нашлось.

— Пошли, — велел Нэк и надавил концом дубинки на горло Мэтью. Тот напрягся, чтобы не сдвинуться под давлением.

— Я в тюрьму не пойду, — ответил он. — Я пойду домой, потому что я не нарушал указа.

Пусть даже дом — это голландский молочный сарай без окон, но утром он проснется свободным человеком.

— Значит, сопротивляемся аресту, да?

— Значит, сообщаю вам, что иду домой и советую заниматься своим делом.

— Вот как?

— Забудем лучше это происшествие. И спасибо за помощь.

Нэк криво усмехнулся: