Пантушка поспешил к Стародубцеву.

— Ясно, — тихо произнес милиционер, выслушав сообщение. — В землянке кто-то есть. Но кто?

— Известно кто: эти…

— Ты видел?

— Нет.

— А может быть, там честный человек отдыхает.

— Ну уж… кто это в старую землянку залезет!

— Ты ничего не знаешь.

Пантушке приходилось согласиться с этим: он ничего не знал, кроме того, что в землянке кто-то курил.

— На всякий случай проведем такой маневр, — сказал Стародубцев.

— Чего? — не понял Пантушка.

— Маневр. Это по-военному так называется. Разделимся. Ты зайдешь с той стороны землянки, я с этой. Возьмешь винтовку. Если в землянке не те… то все обойдется мирно. А может быть, и придется брать ее на абордаж.

— Чего?

— Брать на абордаж. Это по-морскому. Рукопашный бой на корабле. Ну вот, слушай! Убивать нам их нельзя. Надо взять живьем. Но стрелять, наверно, придется. Стреляй в воздух. Выстрелишь, перебеги на новое место, опять выстрели. Понимаешь? Будто землянка со всех сторон окружена. И кричи больше.

Слушая Стародубцева, Пантушка кивал головой:

— Понятно.

— В крайнем случае стреляй в ноги, чтобы убежать не могли. Ну, пошли!

Стародубцев и Пантушка подобрались к землянке с разных сторон.

Милиционер нарочно с шумом раздвигал кусты. Он знал, что заходить в землянку нельзя: из засады могут обстрелять. Самое лучшее, чтобы обитатель землянки показался сам.

— Айда, Пантелей, в землянку отдыхать!