И София не находила иного способа, кроме убеждения, чтобы все это предотвратить. Нужно уговорить Дурман подождать. Нужно отговорить командиров от атаки. Нужно уговорить обе армии подождать.

Благодаря своему дару София умела произвольно растягивать время.

Вот только растягивать было уже нечего…

Вселенную разорвал грохочущий удар, София почувствовала, как под ногами содрогнулась земля, словно где-то рядом проскакал табун лошадей. Созданный ею пузырь времени схлопнулся, мгновения побежали как обычно. Она в отчаянии оглядела склоны долины: не вихрь ли ударил? Может, войска в атаку пошли?

– Дур-ма-а-ан! – донеслось издали.

София повернулась. Вдоль берега к ним спешило темное пятнышко. Однако голос она узнала. Она никогда прежде не слышала, как кричит Горькослад, но спутать было нельзя. Темное пятнышко превратилось в скачущего лося. Опустив рогатую голову, он перебирал ногами с немыслимой быстротой.

– Дур-ма-а-ан!

– Это Горькослад! – закричала София, вновь дотягиваясь сквозь прутья и хватая девочку за руки. – Он здесь! Он тебя отыскал!

Дурман таращила глаза, ничего не в силах понять. Нош мчался пулей. Труба вновь подала сигнал, но пленница пропустила его мимо ушей.

Краем глаза София заметила, как беспокойно переминались передовые ряды ново-западных войск. Можно было вообразить, как воспринимал происходившее генерал Григгс! Он уже трижды приказал Дурман выпустить смертоносный туман, но оный все не появлялся. Сперва помешала какая-то троица, выскочившая из каноэ. Теперь примчался юнец, окликающий девчонку по имени… Генерал медлил только потому, что ждал – вот-вот расплывется долгожданное облако.

Насколько хватит генеральского терпения? Скачи, Нош, скачи быстрей!

Лось стремительно приближался. Пятьдесят футов, тридцать, двадцать… Наконец Горькослад скатился с его спины и кинулся к ним, мокрый, с осунувшимся и горящим лицом. Он сразу бросился на решетку и обнял сестру. Дурман что было сил вцепилась в него.

– Сестренка, – бормотал Горькослад, гладя ее по голове.

Дурман с усилием отстранилась, на лице читалось горе.

– Тебе уходить надо, – сказала она и попробовала его оттолкнуть.

Горькослад не двинулся с места.

– Никуда я не пойду.

– Но мама… дедушка… – вновь расплакалась девочка. – Если я не…

– Они поймут, – подбодрил ее Горькослад.