– «Экстаз вивисектора» называется, – сказала она. – Я ее по мотивам приключений в морге сочинила. «Анаболики» ее будут на следующем «Нашествии» исполнять.

– Поздравляю, – совершенно искренне сказал Синцов.

– Спасибо. Кстати, Чяпик тебе передал тут кое-что.

Царяпкина достала кошелек, из кошелька прозрачную капсулу с золотой монетой. Положила на блюдечко.

– Он сказал, что не успел тебе отдать.

Синцов подтянул блюдечко к себе.

– Да…

Червонец. Тяжелое золото. Синцов подцепил пальцем крышку капсулы. Золото легло в ладонь, устроилось между пальцами.

– Ну вот, поручение выполнила, – сказала Царяпкина. – Спасибо за чай, очень вкусно.

– Пожалуйста…

Золото тянуло руку вниз. Золото.

– А ты зачем тут вообще?

– Я, собственно, вот с какой целью. Один шведский филолог заинтересовался братьями Дятловыми и их наследием. А я, получается, единственный специалист…

Царяпкина хихикнула.

– Короче, паспорта с мамой приехали оформлять. В октябре этот профессор к нам в Гривск приезжает, а потом мы в Швецию. Мы с ним книгу пишем.

– Понятно…

Царяпкина пишет книгу.

– Ладно, мне пора уже, я на минутку забежала. Спасибо за угощение.

Зашнуровала ботинки Царяпкина гораздо быстрее.

Она еще что-то говорила, но Синцов уже плохо слышал, отвечал «да», «нормально», «конечно». Перед уходом Царяпкина чмокнула его в щеку. Червонец он продолжал зажимать в руке.