Но основные деньги, разумеется, давала нефтянка – практически треть всего бюджета Академии.
В 1924 году Губкин, наконец, исполнил свою давнюю мечту – пробил, наконец, масштабнейшее исследование главных нефтеносных районов страны.
Одной из главных проблем царской России состояла в том, что правительство империи упускало важнейшие вещи. Взять ту же геологию – государство, по сути, самоустранилось от геологических исследований, специалисты из Геолкома обычно работали только по заказам крупных промышленников. В итоге большевики, унаследовавшие страну, элементарно не знали – чем же они владеют. Даже в конце 1920-х годов хотя бы самым поверхностным геологическим исследованиям подверглось менее 10% территории Советского государства.
Губкин, не уставая, доказывал в верхах – давайте хотя бы в нефтеносных районах проведем планомерные исследования, хотя бы в Чечне и Азербайджане. У нас поселки над нефтяными выходами строят, потом все переносить приходится.
И продавил-таки этот проект!
В 1924 году на базе МГА совместно с трестом «Грознефть» создается Комитет по Грозненским разведкам. Год спустя в партнерстве с «Азнефтью» организовывается Комитет по Бакинским нефтяным разведкам. Чтобы не множить сущности сверх необходимого, оба комитета сливают в один - «Комитет нефтяных разведок МГА».
С этими самыми нефтяными разведками МГА связана одна весьма любопытная история…
Офицеры
Офицеры
Как всегда, все начинается с малого. Я бы сказал - с малого и скучного.
Эта история началась со скучного наследия бюрократов - протокола заседания Правления Московской горной академии в июне 1924 года:
Скучный документ валялся в столь же скучном архивном деле топографа Федорова Василия Андреевича. Мало того, что скучном, так еще и худом как велосипед - всего 18 листочков. Пролистать я его решил исключительно из чувства долга и ничего интересного не ожидал.