Их доставили на санях Дэй, Нельсон, Хупер и Клиссолд, причём Дэй и Хупер пришли с Барьера на мыс Эванс 21 декабря, а уже 26-го снова отправились в поход — пополнить склад. Кроме рационов они оставили записку, предупреждающую, что близ Углового лагеря много опасных открытых трещин.

Известно, что люди, претерпевшие голод, заболевают, дорвавшись до обильной пищи. Так и Аткинсон — он. чувствовал себя неважно всю остальную часть пути до мыса Хат, куда мы, особенно не перетруждаясь, пришли 26 января.

В поисках сведений об обратном путешествии второй вспомогательной партии, о котором нигде не публиковалось никаких отчётов, я попросил Лэшли встретиться со мной и рассказать всё, что он помнит. Он охотно согласился и добавил, что у него есть какой-никакой, но всё же дневник, который он вёл в ту пору. Не пригодится ли он мне? Я попросил прислать его, и вскоре получил пачку грязных мятых листочков.

Вот что я прочитал:

3 января 1912 года

Сегодня идти было очень трудно. Мы вместе последнюю ночь: завтра утром ещё пройдём немного вперёд с полюсной партией — это капитан Скотт, Уилсон, капитан Отс, Боуэрс и Тафф Эванс, — а затем повернём назад. Капитан сказал, что доволен нами, мы все в хорошей форме и годимся для похода к полюсу, но столько людей не могут идти, поэтому он хочет, чтобы мистер Эванс, Крин и я вернулись. Он понимает, что нам предстоит тяжёлая работа, но мы убедили его, что это неважно — лишь бы наша посильная поддержка помогла партии достигнуть полюса. Тут я впервые услышал, что в помощь нам должны доставить мулов. Я предложил остаться на мысе Хат — вдруг понадоблюсь, но капитан возразил, что целесообразнее, чтобы я в случае прибытия мулов присматривал за ними до возвращения полюсной партии (капитан Отс, сказал капитан Скотт, того же мнения); если же мулы не появятся, то тогда, конечно, нет причин, почему бы мне не прийти на мыс Хат и не ждать там полюсную партию. Мы долго говорили в нашей палатке с Хозяином [Скоттом], и у нас осталось впечатление, что он вполне уверен в успехе предприятия. Он немного беспокоился — как-то мы пройдём, — но утешался тем, что с нами идёт прекрасный надёжный штурман.

Он сердечно поблагодарил нас за участие в походе, сказал, что ему жаль с нами расставаться. Мы, конечно, взяли с собой почту, но кто знает, когда она уйдёт. Сейчас находимся почти в тех самых местах, до которых дошла экспедиция Шеклтона.

Больше писать не могу — слишком холодно.

4 января 1912 года

Прошли с полюсной партией миль пять; всё в порядке, и капитан Скотт сказал, что, уверен, они прекрасно справятся с грузами, нам незачем идти дальше; остановились, сказали всё, что можно сказать за такое короткое время. Мы пожелали им успеха и благополучного возвращения, предложили каждому свои услуги, если есть какие-нибудь поручения на мыс Хат, но их не оказалось. Наступил момент последних рукопожатий и прощания. Мне кажется, все были очень растроганы. Они пожелали нам счастливого пути, скорого возвращения на базу, мы же прокричали в их честь троекратное «ура» и смотрели им вслед, пока не начали мёрзнуть. Тут мы повернулись на 180 градусов и зашагали к дому. Вскоре они потерялись из виду. Шли мы долго — погода была хорошая, да и провизии у нас маловато, чтобы тянуть время в пути.