Аткинсон был среди нас старшим по званию, и руководство главной партией до воссоединения с Кемпбеллом ложилось на него. Весьма незавидная должность, даже если бы он был полон сил и отлично себя чувствовал. Несмотря на многочисленные обязанности и волнения, он выхаживал меня с величайшим терпением и заботливостью. Я был настолько слаб, что порой с трудом держался на ногах; у меня распухли гланды, я с трудом говорил и глотал; донимали сердцебиения и сильные боли в груди. Я был в то время только обузой, но Аткинсон был бесконечно добр ко мне и с помощью имевшихся у него немногочисленных лекарств делал чудеса.

В те дни то и дело кому-нибудь из живущих в доме казалось, что тот или иной участник пропавшей партии идёт ему навстречу. Потом неизменно оказывалось, что это мираж, тюлень, причудливый серак, выжатый давлением, или что-нибудь ещё в этом роде, но мы никак не могли окончательно убедить себя в том, что это лишь видения, и каждый раз снова загорались надеждой. Между тем нас серьёзно волновало состояние льда в бухтах между нами и мысом Эванс: помощь была нам насущно необходима. С 30 марта по 2 апреля ветры взломали льды посередине залива, и 3 апреля Аткинсон вскарабкался на холм Аррайвал — посмотреть, что осталось.

«Лёд в обеих бухтах до мыса Эванс совсем молодой — думаю, он образовался сегодня утром на основе старого покрова, ещё остававшегося в заливе. Между Ледниковым языком и мысом Эванс, внутри линии, соединяющей их крайние точки, есть открытые разводья. Между языком и островами возвышается большой айсберг, ещё один, плоский, виден около мыса Эванс»[257].

«Лёд в обеих бухтах до мыса Эванс совсем молодой — думаю, он образовался сегодня утром на основе старого покрова, ещё остававшегося в заливе. Между Ледниковым языком и мысом Эванс, внутри линии, соединяющей их крайние точки, есть открытые разводья. Между языком и островами возвышается большой айсберг, ещё один, плоский, виден около мыса Эванс»[257].

После этого хорошо подморозило, и 5 апреля

«к вечеру испробовали лёд. Он, конечно, солёный, полон снежуры, но в нескольких сотнях ярдов от старого покрова имеет толщину в шесть дюймов, возможно, и во всём заливе не меньше»[258].

«к вечеру испробовали лёд. Он, конечно, солёный, полон снежуры, но в нескольких сотнях ярдов от старого покрова имеет толщину в шесть дюймов, возможно, и во всём заливе не меньше»[258].

Затем налетела сильная пурга, и только на четвёртый день оказалось возможным снова подняться повыше и оглядеться.

Насколько можно было судить, лёд в обеих бухтах устоял; эти бухточки расположены по бокам Ледникового языка и обрамлены с юга полуостровом мыса Хат, а с севера — мысом Эванс и островами.