После принятия присяги нас направили в Баварию в местечко Миттенвальд^[1687]. Нас обмундировали в форму горнострелковой части и стали обучать ведению войны в горных условиях. Сам Оберлендер принимал в этом активное участие.

В апреле или мае 1942 года Оберлендер собрал нас, офицеров, и сказал, что мы поедем в Берлин на экскурсию. Нас привезли в Берлин в расположение СС-овского полка «Великая Германия»^[1688]. Здесь нас стали вызывать по фамилии в помещение, где находились два генерала, два штатских, одна женщина, несколько эсэсовских офицеров и Оберлендер. Мне было задано несколько формальных вопросов, затем меня отвели в другую комнату.

После опроса в комнату вошел Оберлендер в сопровождении нескольких эсэсовских офицеров и сказал, что среди нас были изменники, которые изменили присяге фюреру, и что они будут расстреляны. В числе изменников он назвал фамилии Циклаури, Тобидзе, Шавгулидзе, присутствующего здесь, и других. Позднее Оберлендер объявил о расстреле многих участников из этой группы.

Из Берлина мы поехали обратно в Миттенвальд. Там Оберлендер собрал всех немцев на совещание и дал распоряжение об аресте многих солдат. С них сняли немецкую форму, погрузили на несколько автомашин и вывезли под строгим контролем из лагеря.

В июне 1942 г. нас в полном составе направили на Восточный фронт^[1689]. Для того чтобы проверить надежность «Бергманна», под Моздоком ^[1690] нас послали под обстрел советских войск. Мы понесли большие потери. Я был тяжело ранен.

Меня направили в госпиталь в гор[од] Кисловодск. По приезде я наблюдал такую картину: советских тяжелораненых военнослужащих по распоряжению Оберлендера выбрасывали на улицу, а в госпиталь помещали немцев. Населению строго было запрещено помогать советским раненым. Позднее я узнал, что при отступлении немцев с Кавказа этот госпиталь одной из групп «Бергманна» был взорван.

Оберлендер создал в составе «Бергманна» два кавалерийских эскадрона. Командиром первого эскадрона являлся бывший эмигрант князь Дадиани, а командиром другого эскадрона был назначен отъявленный бандит Бештоков.

Эти эскадроны предназначались для ведения карательных операций против населения оккупированных зон.

По службе мне очень часто приходилось ездить в те места, где оперировали эти части «Бергманна», и я видел, как каратели Оберлендера водили людей на расправу.

Мне, например, запомнился такой случай. В ноябре 1942 года я ездил в Прохладное^[1691], где Оберлендер отобрал несколько десятков военнопленных для пополнения «Бергманна». Когда я возвращался оттуда на машинах с военнопленными, мне около Нальчика повстречалась группа людей из эскадрона Бештокова. Они вели человека в гражданском, руки которого были связаны на спине. Я остановил машину и спросил старшего группы, куда они ведут этого человека. Он ответил, что его допрашивал Оберлендер и приказал расстрелять как большевика. Не успели мы отъехать от этого места и 200 метров, как послышался выстрел.