В докладной записки нач. ОО НКВД Брянского фронта, ст. майора ГБ Вадиса от 4 марта 1942 г. отмечалось, что «о всех недочетах, выявленных нами в ходе операции, своевременно информирован Военный совет Брянского фронта, решением которого командующий 3 армией генерал-лейтенант Батов отстранен от занимаемой должности, как не обеспечивший руководство боевой операцией, а также отстранены командир 287 сд полковник Еремин, командир 866 сп майор Воробьев; начато следствие на предмет привлечения к уголовной ответственности двух командиров сд и двух командиров сп. Одновременно считаю, для улучшения хода боевых действий через соответствующие инстанции провести и такие мероприятия: разрешить командованию дивизий и полков самостоятельно вербовать и забрасывать в тыл противника агентуру для разведданных в полосе действий дивизия – полк, т. е. в глубину на 10–15 км; усилить работу политорганов Красной армии по разложению армии противника и воспитательную работу среди личного состава наших войск[665].

Во многих случаях в информации чекистов речь шла не о простой констатации фактов. В документах приводились причины происходящих событий, а также конкретные предложения военных контрразведчиков по исправлению положения. Пример в принятии мер по информации органов и войск госбезопасности показывал И.В. Сталин. Так, после получения сообщения о событиях на Южном фронте 9 августа 1941 г. он направил следующую записку командующему фронта Тюленеву: «Считаю позором Южного фронта, что он потерял две армии, шестую и двенадцатую, и не способен что-либо сообщить Москве о судьбе этих армий.

Армия ведь не иголка, как можно потерять. Так глупо и позорно – целых две армии. Командующий Южным фронтом обязан принять все меры вплоть до засылки за фронт отдельных смельчаков или отрядов для выяснения судьбы этих армий.

Возлагаю на тов. Тюленева личную ответственность за срочное выяснение судьбы обеих армий и жду от него донесения».

Тюленев ответил, что направляет на самолете «сегодня же специальных людей с рацией. Как только будет установлена связь, высылаю немедленно к ним делегата»[666].

В связи со сложившимся трудным положением при обороне г. Николаева 22 августа 1941 г. Сталин поручил С.М. Буденному: «Немедленно выехать в Николаев, разобраться лично в обстановке и доложить незамедлительно о плане обороны. Николаев сдавать нельзя. Нужно принять все меры к эвакуации Николаева и в случае необходимости организовать взрыв верфей и заводов. Ни авиацией, ни стрелковыми дивизиями Ставка в настоящее время помочь не может»[667].