Встретили меня там в высшей степени приветливо, – я говорю о тех старых знакомых, какие еще там остались. Кузнецк простил мне все мои заблуждения и отклонения от «правильного» пути, отнесшись очень терпимо к моему «толстовству». Встреча наша с кузнечанами была такая дружная, что даже с протоиереем кузнецкого собора я снялся на память под ручку.

Осмотрел я там свой старый дом, на кладбище привел в полный порядок запущенные могилы отца и родных, погулял по окрестностям – и теперь снова живу в Томске.

Больше всего занимаюсь тем, что просматриваю стихи всех поэтов и выбираю материал для своего сборника «Религиозной поэзии»¹.

Во второй половине июля надеюсь двинуться в Россию, поработать у Вас, а затем и в Толстов<ском> музее.

Пока – желаю Вам бодрости и здоровья, – между прочим и для того, чтобы справиться с трудной задачей принять и удовлетворить ту массу гостей, о которой Вы пишете.

Мама и сестра также просят передать Вам их искренний привет. Шлю привет Льву Львовичу с семьей и Антонине Тихоновне.

Всего лучшего!

Ваш В. Булгаков

42. С. А. Толстая – В. Ф. Булгакову

18 июня 1914 г. Ясная Поляна

18 июня 1914 г.

Дорогой Валентин Федорович,

Где вы? что вы? Вернулись ли из своего любимого и дорогого Кузнецка? Нагляделись ли на дикие пионы и на красоту гор и сибирской природы? На ваше последнее письмо я еще вам не отвечала, потому что вы уезжали из Томска, а теперь, верно, уже вернулись, и я жду известий о вас и описания ваших путешествий.

У нас в Ясной жизнь очень полна и шумна, и подчас я пугаюсь, что чувствую себя за все и за всех ответственной, а не ошибиться ни в чем, поддерживать со всеми хорошие отношения и приглядываться к жизненным требованиям и желаниям и невзгодам всего многочисленного населения Ясной Поляны – подчас трудно и мне не по годам и не по силам. Нина моя стала что-то очень нервна и даже истерична, и меня это беспокоит; Лева, как всегда, очень изменчив в своем настроении: то уныл и во всем разочарован, а то и доволен и весел, – но всегда неудовлетворен.

Дети и Дора очень милы, на все радуются, живут полной жизнью, и мне так приятно, что я слышу весь день вокруг себя детские голоса и новую молодую жизнь.

Особенно все любят ездить купаться; на Воронке построили великолепную купальню, вода чистая, место красивое, и все учатся плавать, всякий стараясь выучиться раньше других. Смех, крик, веселье непрерывное. – Сегодня день рождения моей Саши, и все ездили к ней¹ на шоколад в трех экипажах (два прислала она). Пили шампанское, ели пироги, конфеты, фрукты, гуляли, и все остались довольны. Видела там Беленького; он, бедный, получил обвинительный акт²; что-то будет! Очень его жаль; такой он тихий и добрый. У Чертковых был доктор Беркенгейм, советует Гале осенью ехать за границу. Мотька³ тоже что-то нездорова; а будут ли они жить в Москве, как предполагалось, или останутся в Телятинках – Беленький не знает.