Чем тщательнее была репрессивная работа Специального трибунала, тем грознее становился призрак масонского заговора. Когда Гарри Трумэн, известный масон, стал президентом Соединенных Штатов в 1945 году, каудильо воспринял это событие как значительный прогресс на пути к цели масонства, заключающейся в слиянии в рамках президентства Соединенных Штатов высшей исполнительной власти и верховной масонской власти. Выступая под псевдонимом в 1951 году, Франко писал, что не может быть победы над масонством по эту сторону Судного дня: «Дочь зла, ее демонический дух переживает всякое поражение, оживая в новых формах».

В начале Гражданской войны в Испании было около пяти тысяч братьев. Еще до ее завершения многие из мастеров, которые не были убиты или взяты в плен, бежали за границу. Никто не знает, сколько их осталось, когда националисты праздновали победу. Максимум тысяча? Масонство как организация, безусловно, было уничтожено на испанской земле. А масонская угроза была иллюзией. Тем не менее картотека в Саламанке в конечном итоге будет содержать профили 80 тысяч подозреваемых братьев.

Специальный трибунал прекратил работу только в 1964 году, но с архивом Саламанки все еще проводились консультации, когда дело доходило до решения, каких политических заключенных освободить, а каким изгнанникам разрешить вернуться домой. Франко требовал вечной бдительности против своего воображаемого врага.

В 1975 году общество в Испании было совсем другим по сравнению с тем, что было разорвано на части Гражданской войной в конце 1930-х годов. Признаком перемен стало нашествие туристов из Северной Европы, которые каждое лето заполняли пляжи. Другим — телевизор, который теперь стал любимым развлечением испанцев. 1 октября 1975 года миллионы людей смотрели трансляцию речи, произнесенной с балкона Королевского дворца в Мадриде человеком, который был главой государства тридцать девять лет. Генерал Франко, страдавший болезнью Паркинсона, был явно слаб. Его морщинистое лицо было скрыто за очками Ray Ban. Его правая рука слабо покачивалась подобно волне. Его голос, усиленный для того, чтобы толпа на Пласаде-Ориенте услышала его, хрипел и дрожал. И все же данное им послание было твердым. Он предостерег нацию от «левомасонского заговора среди политического класса и их наложниц, социалистов-террористов».

Антимасонство было неотъемлемой частью личности каудильо, и он встроил его в самую плоть своей диктатуры. Во время выступления он простудился, здоровье ухудшилось. На публике он больше не появлялся. Лишь сверхчеловеческие усилия врачей продлят его жизнь до 20 ноября.