Но ведь в этом «перечислении» все же замечены поэтом «осетинцы, похороны», «поэт персидский», «принц персидский», «Гассан Кале».[568] Неужели они казались Пушкину важнее, нежели Грибоедов? В «Путешествии в Арзрум» все они будут упомянуты, но эти описания несравнимы ни в коей мере с Грибоедовским эпизодом. «Никакие другие аргументы, – заявляет в начале статьи И. С. Сидоров, – не могут доказать того, что эта встреча не могла состояться. А если этого доказать не удастся, то, исходя хотя бы из принципа презумпции невиновности, мы должны будем признать достоверность пушкинского рассказа (с. 293)» – и дает такое пояснение в примечании:

Может показаться странным перенос этого принципа в историко-литературную область, но в данном случае вольно или невольно затрагиваются уже не только чисто литературные, но и некоторые морально-этические проблемы (с. 330).

Может показаться странным перенос этого принципа в историко-литературную область, но в данном случае вольно или невольно затрагиваются уже не только чисто литературные, но и некоторые морально-этические проблемы (с. 330).

Странное утверждение! В «Путешествии в Арзрум» свои стихи «Стамбул гяуры нынче славят…» Пушкин жертвует янычару Амин-Оглу А также сообщает:

19 июля пришед проститься с Паскевичем, я нашел его в сильном огорчении. Получено было печальное известие, что генерал Бурцов был убит под Байбуртом. Жаль было храброго Бурцова(…) (VIII, 482).

19 июля пришед проститься с Паскевичем, я нашел его в сильном огорчении. Получено было печальное известие, что генерал Бурцов был убит под Байбуртом. Жаль было храброго Бурцова(…) (VIII, 482).

В современных комментариях сообщается, что бывший декабрист И. Г. Бурцов был ранен в этот день в 130 верстах от Арзрума, а умер 23 июля. Может быть, и здесь нарушена «презумпция невиновности»?

Анекдот о Вольтере

Анекдот о Вольтере

Сохранился любопытный, выполненный в конце мая 1836 года пушкинский обзор материалов для третьего тома журнала «Современник» (ПД 1115, л.1):

Левая колонка этой записи имела в виду «Стихотворения, присланные из Германии» Ф. И. Тютчева и статью кн. П. Б. Козловского «О надежде», которые занимали в журнале соответственно чуть больше одного и полутора печатных листов. Справа же помечено, что кроме этих произведений, в томе предполагалось поместить не более полутора листов материалов, принадлежащих другим авторам, а основной состав его оставлялся Пушкиным для собственных сочинений («Мои» – около семнадцати печатных листов). Причина такого пристрастия объяснялась вполне прагматически: второй том журнала расходился плохо и предполагаемого дохода издателю не принес, а значит, другим авторам Пушкин платить не мог и был просто-напросто обречен рассчитывать только на самого себя. Но это, в свою очередь, заставляло издателя в своих произведениях быть по-журнальному разнообразным, выступать в разных амплуа – поэта, прозаика, мемуариста, критика, историка, обозревателя. Пушкин был вынужден в большинстве случаев варьировать и авторскую манеру, воссоздавая ожидаемое читателем журнальное многоголосье. Вот перечень пушкинских произведений, вошедших в третий том журнала: