Леонид Брежнев, ставший Первым (впоследствии Генеральным) секретарем ЦК КПСС, идеально подходил для руководства такой командой. В определенном смысле он был бесцветной личностью и, конечно же, не блистал ни ораторскими способностями, ни познаниями в области теории. Вероятно, его избрали в качестве временного, своего рода «переходного» лидера. Поступая таким образом, его товарищи по партии совершили ту же ошибку, что и их предшественники в отношении Сталина, хотя уже бед катастрофических для себя последствий. Будучи инстинктивным сторонником консенсуса в руководстве партии, Брежнев избегал принятия политических решений, которые бы могли настроить против него кого-либо из коллег. .

Зато он был силен в.незаметной на первый взгляд, рутинной работе, которая так необходима при управлении кадрами., Отличаясь в начале своего правления скромностью, он массу времени уделял телефонным разговорам, беседуя с секретарями обкомов и начальниками отделов ЦК, чтобы выяснить их взгляды и настроения и завязать с ними личные отношения. В решении вопросов по принципу личного знакомства Брежнев был настоящим мастером своего дела. С огромным терпением он постепенно освобождал Политбюро от коллег, с которыми чувствовал себя не особенно уютно или которые были ему менее обязаны, чем другие, и заменял их на тех, с кем работал в свою бытность секретарем Днепропетровского обкома партии, Первым секретарем ЦК партии Молдавии и Казахстана. Это были такие люди, как Константин Черненко, ставший его правой рукой в Секретариате, и Николай Тихонов, который в 1980 г. сменил Косыгина на посту премьер-министра. Члены партийного руководства, не входившие в ближайшее окружение, с издевкой называли эту группу «днепропетровской мафией»^{379}.

Брежнев перестроил Центральный Комитет по своему образцу. Хотя, пожалуй, правильнее было бы сказать, что его долголетие на посту первого лица в государстве объясняется тем, что он сам как нельзя лучше соответствовал тому образцу, по которому был создан ЦК. Три четверти его членов состава 1981 г. вступили в партию до 1950 г. и получили первый опыт политической деятельности во время войны и при Сталине. 82 процента из них были выходцами из рабочих и крестьян, хотя 78 процентов из этого числа имели высшее образование. Таким образом, все они прошли достаточно долгий дуть к своему нынешнему высокому положению в общественной иерархии. 55 процентов были военными или имели опыт работы в оборонных отраслях промышленности. 86 — относились к славянской национальности (67 процентов были этническими русскими).