В результате из государственного сектора в частный было перекачено огромное количество товаров, что еще более усугубило всеобщий товарный дефицит. В жалобе одного из читателей из Саратова, опубликованной в «Правде», говорилось: «...в магазинах все исчезает, зато на базарах товаров больше и больше. Откуда они берутся? Чтобы купить женские сапоги, нужно 250—300 рублей. А дочь моя, которой нужна эта вещь, зараба-. тывает 115 рублей в месяц»^{452}. В 1989 г. стали проявляться признаки инфляции — зла, доселе незнакомого советским людям. В то же время некоторые виды товаров стали настолько дефицитными, что продавались крайне ограниченно и только при предъявлении паспорта с пропиской в качестве доказательства проживания покупателей в том же городе или области, где был расположен данный магазин. Рядовые советские граждане вначале с энтузиазмом приветствовали появление новых кооперативных ресторанов, магазинчиков, автосервисов, где они могли открыто получить товары или услуги, которые раньше можно было найти только на «черном рынке». Но вскоре они стали проявлять недовольство высокими ценами, подозревая эти заведения в спекуляции. Среди населения появились тревожные настроения по поводу того, что дальнейшие рыночные реформы могут лишить их многих социальных услуг,'таких как жилье, транспорт, образование, медицинское обслуживание, которыми они раньше пользовались либо бесплатно, либо за символическую плату^{453}.

Рабочие, которые должны были бы выигрывать от модернизации экономики и от усиления самостоятельности предприятий, в действительности страдали от реформ. Горбачев возродил «рабочий контроль» образца 1917 г., создав Совет

12* рабочих коллективов, который избирался рабочими для принятия ключевых решений в отношении производственных планов, использования прибыли и социальных фондов. На практике в таких советах главную роль играло руководство предприятия, поскольку у рабочих не было опыта по целенаправленной организации выборов. Вскоре они оказались в еще худших обстоятельствах, ограничивавших свободу их действий на предприятии. По мере того как перестройка входила в новую фазу своего развития в 1988—1989 гг., эти советы упразднялись^{454}.

К этому времени рабочие и другие рядовые граждане уже несли серьезные потери, так как перестройка разрушила систему, основанную на принципах покровительства и личного знакомства, которая являлась для них скудным источником минимального набора товаров и услуг. Под давлением экономической реформы рабочие были вынуждены объявлять забастовки — вначале под лозунгами улучшения условий труда и повышения зарплаты, которые им так долго обещали, затем они бастовали уже против постепенного разрушения скромной, но все-таки ощутимой системы социального обеспечения, унаследованной от прежнего режима. Однако поскольку их начальники были поставлены в условия «самофинансирования», то требования рабочих очень скоро были переориентированы на Москву, и забастовки стали носить открыто политический характер. Все это вплеталось в сложную политическую борьбу, которая шла в столицах республик и в самой Москве.