Токсикологи знают, что еще в течение долгого времени их ждут новые дискуссии, новые встречи с новыми формами проявления и применения гидры по имени яд, которую при всей ее величине и вездесущности можно охарактеризовать формулой немецкого токсиколога Герберта Шрайбера: «Отравление – это явление, при котором вещество вступает во взаимодействие с организмом, вследствие чего наступают негативные последствия для организма». Они узнали, что даже знаменитость ненадолго застрахована от ошибки и что их высший принцип должен оставаться таким, как его сформулировал Лакассань: «Надо уметь сомневаться». Им было ясно, что наведение мостов между наукой и деятельностью уголовной полиции еще не окончено и что эти мосты должны становиться все шире. С одной стороны, все, вплоть до последнего сотрудника уголовной полиции, должны быть осведомлены, насколько широки реальные возможности науки, а с другой стороны, перед токсикологами стоит задача: еще больше, чем это было до сих пор, вживаться в атмосферу и изучать ценный опыт криминалистической практики.
И все же, если взглянуть на более чем столетнюю историю судебной токсикологии и ее медленно развивавшихся связей с уголовной полицией, если сопоставить и взвесить все позитивное и негативное в этом сотрудничестве, то чаша весов с позитивным, завоеванным и достигнутым намного перевесит ту чашу весов, в которой собраны ошибки, порочные методы, разочарования и сомнения.
Глава 4 На грани восприятия, или Путь судебной серологии
Глава 4
На грани восприятия, или Путь судебной серологии
1
1
Судьба девятилетней берлинской школьницы Люси Берлин, ее загадочная гибель в июньский полдень и поиски убийцы – вот что более других преступлений взволновало столицу Германской империи в 1904 г.
Ранним туманным утром 11 июня лодка мусорщика Теске и его помощника Бартольда скользила по реке Шпрее от моста Альзен к мосту Вайдендамм мимо вокзала Фридрихштрассе. Обязанность Теске заключалась в том, чтобы каждое утро очищать определенный отрезок реки, дабы мусор не портил облик молодой столицы. Около 8 часов утра мусорщик приблизился к набережной около Рейхстага. Здесь Теске заметил около стоявшей на причале баржи странный, грязный, мокрый сверток. Подойдя, он разглядел кусок бумаги, заляпанный кровью и обмотанный бечевкой. Сверток с неизвестным содержимым покачивался на волнах.
Несколько новорожденных и нерожденных уже выловил на своем веку из Шпрее мусорщик Теске. Наверное, опять кто-то избавился таким образом от того, кому не следовало появляться на свет. Миллионный город – здесь живет множество людей, сюда как магнитом тянет десятки тысяч провинциалок в поисках счастья. Берлин часто избавляется от очередного нежеланного плода чьей-то любви; никто не станет его искать, никто о нем не пожалеет. Всякий раз Теске бесстрастно отвозил свой «улов» в морг на Ганноверской улице. Однако на сей раз, оторвав кусок бумаги, он обнаружил в свертке туловище девочки лет десяти-одиннадцати, уже с явно различимой грудью, но без головы, рук и ног. Нижняя часть туловища была обернута лифчиком и красной шерстяной юбкой. Больше никакой одежды на теле не было, и стало ясно, что это жертва преступления.