В четвёртом пункте обвинений говорилось о сознательном ослаблении обороноспособности страны. Правда, комиссия не сочла возможным выдвинуть против Ельцина обвинение в государственной измене, но признала, что он виновен в злоупотреблении должностными полномочиями, совершил тяжкие преступления. Это обвинение ФСБ практически не рассматривала по существу.

Пятым пунктом было обвинение в геноциде российского народа. Из-за обвального падения жизненного уровня, разрушения системы медицинского обслуживания и безработицы началось вымирание населения. Резко снизилось потребление полноценного продовольствия, и, напротив, выросла заболеваемость опасными болезнями. Ельцин также обвинялся в том, что во время приватизации нарушил действовавший в то время «Закон об именных приватизационных счетах и вкладах в РСФСР», а, как известно, Конституция устанавливает верховенство закона. Замена системы именных приватизационных счетов анонимными ваучерами привела к многочисленным финансовым аферам и злоупотреблениям, скоропалительной концентрации богатства в руках кучки дельцов.

По этому пункту ФСБ заявила, что Ельцин в России разрабатывал и проводил свою политику не в одиночку, а совместно с другими структурами государственной власти, в том числе и с законодателями. Кроме того, обращалось внимание, что само понятие «геноцид» как уголовно наказуемое преступление отсутствует в УК РСФСР, действовавшем до 1997 года, а следовательно нельзя обвинять президента в преступлении, которого вообще не существовало тогда в уголовном праве. То есть в первом пункте чиновники ФСБ уличили парламентариев в том, что те неправомерно сослались на прежний УК, а в последнем — сослались на него сами. А в целом они не нашли каких-либо признаков совершения президентом России тяжких преступлений.

Парламентские слушанья были назначены на 15 мая 1999 года. Готовясь к ним, Ельцин назначил верного ему человека, министра внутренних дел С. Степашина первым вице-премьером. Через две недели президент уволил Примакова и отправил в отставку весь состав правительства. Это можно понять, поскольку в случае положительного решения об импичменте премьер-министр должен был исполнять обязанности президента. Степашину Ельцин доверял, а Примакову — нет.

Высшие бюрократы сделали всё, чтобы не допустить обвинительного приговора. Депутаты впоследствии рассказывали, что выплаты за «правильное» голосование достигали 30 тысяч долларов каждому «правильно голосующему» депутату. Чтобы импичмент состоялся, нужно было по любому из пяти пунктов обвинения набрать не менее трёхсот голосов. Они не были набраны, и отрешения Ельцина не произошло.