Я подошел к станку, за которым работал Лезаров. Он высокий, широкий в плечах, но с лица худ.

— Устаете?— спросил я и тут же понял, что вопрос мой наивен.

— А то как же?— просто ответил Лезаров.— Как не уставать? Конечно, устаем. Да ведь теперь по-другому-то и нельзя работать — война. Наши братья, поди-ка, как на фронте устают. А мы-то что ж, по курортам, что ли, будем ездить?— Он глубоко вздохнул и еще сказал: — В этом, брат, и есть святая обязанность наша — работай не покладая рук. Будете в столице, так и передайте: работают, мол, на далеком-то Урале. Народ работает... Вот что. Вместе с туляками работаем, с москвичами, с ленинградцами, с харьковчанами, с киевлянами...

— Вот они какие у нас,— уже входя в здание парткома, проговорил Николай Александрович.

1943

БОРЬБА ЗА МИР[26]

БОРЬБА ЗА МИР[26]

(Отрывок из романа)

Глава вторая

1

В первый день войны, двадцать второго июня 1941 года, Николай Кораблев, простившись с семьей, с большой тревогой на душе вылетел из Кичкаса в Москву. Тут, наскоро сдав дела новому директору Макару Савельевичу Рукавишникову, он отправился в наркомат и вместе с наркомом в четыре часа утра был принят заместителем Предсовнаркома.

Зампредсовнаркома, как всегда бледноватый в лице, в конце беседы сказал:

— Мы вам, товарищ Кораблев, поручаем одно из самых сложных строительств. В кратчайший срок вы должны построить моторный завод, чтобы он как можно быстрее вступил в бой с агрессором. Мы вам даем право подбирать людей по своему усмотрению. И всячески... всячески будем вам помогать.

Николай Кораблев все это выслушал молча, спокойно, как будто дело шло о незначительном поручении, но как только вышел из Совнаркома, так вдруг сразу и почувствовал какую-то внутреннюю дрожь, чего с ним никогда не было. Он даже, задохнувшись, проговорил:

— Что это такое?

Идущий мимо него москвич остановился, предполагая, что вопрос к нему, и спросил: