Чем объяснить такую решительность министра иностранных дел и одновременно такую нерешительность шефа тайной полиции?

Прежде чем ответить на этот вопрос, позволим себе сделать одно уточнение, дабы предотвратить контрабандное перемещение настоящего в прошлое, то есть реконструкцию исторических событий исходя из сегодняшнего дня. А соблазн в нашем случае тем более велик, что впервые предсказания западных кремленологов сбылись и “человек № 2“ в кремлевской иерархии стал после смерти своего предшественника “человеком № 1“ — провозглашение Горбачева на Западе в качестве седьмого советского вождя на несколько месяцев опередило его официальную инаугурацию у него на родине. Однако, как мы видели, все то время, пока герольды свободного мира предсказывали ему безусловную победу, в Кремле шла ожесточенная борьба, и политические акции Горбачева на западной бирже были не только выше, но и устойчивее, чем на кремлевской. И обнаруженное нами только что противоречие между Министерством иностранных дел, с одной стороны, и Комитетом госбезопасности и средствами советской пропаганды — с другой, показывает, что, по крайней мере, за десять дней до смерти Черненко вопрос о его наследнике окончательно решен еще не был.

А то, что Горбачев был объявлен Генеральным секретарем с беспрецедентной скоростью — всего через четыре часа после сообщения о смерти Черненко, и впервые советские газеты напечатали портрет умершего вождя на второй странице, ибо первая была занята портретом, биографией и инаугурационной речью его преемника, — все это свидетельствует вовсе не о том, что избрание Горбачева произошло заранее, еще до смерти Черненко. Совсем даже напротив: решение было провернуто так быстро, чтобы поставить соперников Горбачева перед свершившимся фактом и чтобы повернуть дело назад было уже невозможно, — разве что с помощью контрпереворота. Потому что само назначение Горбачева было результатом пусть небольшого и бескровного, но все-таки дворцового переворота. И это было в давних традициях Кремля, ибо каждый его новый хозяин приходил к власти путем переворота: Ленин, Сталин, Хрущев, Брежнев, Андропов, Черненко (“контрпереворот стариков“) и, наконец, Горбачев. А накануне смерти Черненко в Кремле было по крайней мере три заговора — горбачевский, романовский и запасной — гришинский: просто сторонники Горбачева опередили его противников.

И как всю свою жизнь до этого сам Горбачев в заговоре Горбачева играл скорее подсобную роль, а главную, решающую, на этот раз — министр иностранных дел Андрей Андреевич Громыко.