Кремль не мог оставаться безразличным к этой кампании. При всем своем возмущении “наглым и вызывающим вмешательством во внутренние дела и внешнюю политику Советского Союза” со стороны Израиля и мирового еврейства, СССР был обеспокоен и смущен тем, как он выглядит в глазах мировой общественности — особенно в то время, когда делались первые шаги по достижению разрядки международной напряженности. По всей видимости, советские власти решили, что, отпустив некоторое количество “внутренних” еврейских активистов, они смогут несколько улучшить образ Советского Союза в глазах мировой общественности, который сильно пострадал из-за преследования советских евреев — о чем все время напоминали миру многотысячные еврейские демонстрации в США, Канаде, Австралии и Западной Европе. Из СССР по приглашениям из Израиля выехало: в 1971 г. — 12 900 человек, в 1972 г. — 31 668, в 1973 г. — 34 773. Таким образом, с 1971 г. Москва начала, осторожно и выборочно, снимать свои запреты на еврейскую эмиграцию. В качестве официального обоснования было заявлено, что у евреев, как у национального меньшинства, в Советском Союзе действительно нет своего дома. Ожидая получить от США статус страны наибольшего экономического благоприятствования, советская сторона в завуалированной форме дала знать Вашингтону, что в 1974 г. СССР готов еще больше увеличить свою эмиграционную квоту и рассмотреть возможность отмены требования к отъезжающим относительно оплаты диплома о высшем образовании; таким образом, разрешение на выезд смогут получить 60 тыс. человек. Однако даже еще до того, как планы подписания советско-американского торгового соглашения потерпели неудачу, в январе 1975 г., московские власти отлично понимали, что в их распоряжении остаются и другие меры, посредством которых можно воспрепятствовать выезду большого числа советских евреев в Израиль (Гл. XXIV). Они просто-напросто тянули время. После 1967 г. в Израиль выехало 80 тыс. человек, и почти половина из них — грузинские евреи. Мало кто из них имел высшее образование или высокую производственную квалификацию; многие были пожилыми или больными людьми. Впрочем, в числе остальных было несколько тысяч человек интеллигентных профессий, специалисты высокого класса, и среди них — немало выдающихся фигур, составлявших гордость советской науки и техники.

Представители Еврейского агентства встречали их в Вене, куда они прибывали поездом. Затем прямым рейсом компании Эль-Аль их доставляли в Израиль. Там они размещались в одном из 81 центров абсорбции и ожидали предоставления постоянного жилья и работы. К 1974 г. Еврейское агентство и правительство Израиля расходовали 250 млн долларов ежегодно на прием советских репатриантов — весьма значительная сумма, намного превышавшая ту, что расходовалась на прием более многочисленных волн алии в предыдущие годы. Это различие нельзя отнести только за счет таких факторов, как инфляция, освобождение от налогов за привезенные с собой вещи или фонд заработной платы вновь прибывших. Объясняется это различие тем, что советские репатрианты были не похожи на репатриантов предыдущих лет. Прибывшие из европейский части СССР, они принадлежали к категории обеспеченных людей, привыкших к хорошим условиям жизни в больших городах и к тому, что их работа и доходы соответствуют их уровню образования и квалификации. Они ожидали, что в Израиле им будут предоставлены аналогичные возможности плюс лучшие школы и университеты для их детей.