И сам премьер-министр не избежал обвинений. К концу 1976 г. политическое соперничество и личная неприязнь между Рабином и Пересом настолько обострились, что это проявлялось даже в ходе заседаний кабинета министров. Собственно говоря, Перес уже принял решение вступить в борьбу с Рабином за власть в партии еще до выборов, назначенных на ноябрь 1977 г. Рабин, в свою очередь, решил, что у него имеется возможность обойти своего соперника. В декабре 1976 г. он присутствовал на церемонии в аэропорту по поводу прибытия в Израиль новых американских истребителей, и этот день пришелся на субботу. Узнав о таком “нарушении святости субботы”, ультраортодоксальная партия Агудат Исраэль объявила правительству вотум недоверия. Большинство в кне-сете не поддержало это предложение, однако несколько членов Национальной религиозной партии, партнеры Рабина по коалиции, нарушили фракционную дисциплину и воздержались при голосовании. Рабин счел это подходящим поводом для того, чтобы объявить об отставке правительства и перенести выборы с ноября 1977 г. на май. Он рассчитывал, что кризис и назначение выборов на более ранний срок приведут к тому, что центральный комитет Партии труда теснее сплотится вокруг своего теперешнего лидера. Действительно, Рабин получил поддержку — но лишь незначительным большинством голосов, и почувствовал себя публично униженным.

В начале года, уже в ходе избирательной кампании, разразилось несколько финансовых скандалов, один из которых, как уже было сказано, закончился самоубийством министра жилищного строительства. А в марте 1977 г. одна израильская газета опубликовала результаты своего журналистского расследования: оказалось, жена Рабина имела два тайных долларовых счета в вашингтонском банке, что было запрещено израильским законодательством. Будучи совладельцем счета, Рабин также подвергся общественному осуждению и в начале апреля подал в отставку с поста как премьер-министра, так и главы партии. Вскоре после этого центральный комитет Партии труда выдвинул Переса в качестве кандидата на пост премьера. К этому времени в стране царило замешательство, моральное состояние народа Израиля было подорвано в ходе расследования итогов Войны Судного дня, арабские страны продолжали уверенно наращивать свой военный потенциал, а существование израильской экономики зависело от американских подачек, как жизнь больного — от аппарата искусственного дыхания. Создавалось впечатление, что эрозия, разъедавшая основы общественной морали, не только загнала израильских руководителей в болото коррупции, но и лишила их возможности управлять страной.