На протяжении всего срока пребывания у власти правительство Рабина проявляло нерешительность в случаях как арабского неповиновения, так и еврейской непримиримости. После событий “Дня земли” в марте 1976 г. кабинет министров подверг коренному пересмотру политику в отношении национальных меньшинств. Вскоре после принятия соответствующего решения в руки прессы попал один документ, предназначенный исключительно для служебного пользования; в нем шла речь о принятии политики “кнута и пряника” по отношению к арабской элите. Занимающие лояльную позицию мухтары, равно как и жители их деревень, могли рассчитывать на благосклонное отношение и предоставление всего спектра коммунальных услуг; что касается деятелей партии Раках и “всех негативно настроенных по отношению к Израилю активистов”, распространяющих клеветнические и подстрекательские заявления, то к ним должны быть приняты соответствующие меры. Этот документ вызвал столь сильные протесты и негодование, как среди арабов, так и среди евреев, что правительство сочло целесообразным выступить с опровержением газетных публикаций. Тем не менее эти публикации были встречены с вниманием и настороженностью. С одной стороны, многие еврейские интеллектуалы говорили о чувстве вины по отношению к палестинским беженцам (Гл. XX. Духовный кризис), с другой стороны, большинство евреев продолжали относиться с неизменным подозрением к арабам, проживающим в их среде. Не желая вступать в более тесные отношения со своими старинными врагами, они полагали, что будет лучше, если правительство возьмет это “в свои руки”.

Менахем Бегин был готов взять все это на себя. По вступлении в должность Бегин и его советники категорически отвергли смесь поощрений и наказаний, предложенных Партией труда. Новый подход Ликуда был прямым и бескомпромиссным. Основной архитектор этой политики, Амнон Линн, заведовал в свое время арабским отделом Партии труда, но затем перешел в Ликуд. Согласно новым и жестким установкам Линна, все субсидии на развитие арабских деревень подлежали незамедлительному сокращению, и все арабские общины Израиля, вне зависимости от лояльности их позиций, должны быть подвергнуты более значительному налогообложению. Арабской молодежи, известной своими “радикальными” взглядами, должно быть отказано в приеме в высшие учебные заведения Израиля; арабские учителя, поддерживающие Раках, должны быть подвергнуты “административному аресту”; все арабские демонстрации должны немедленно и бескомпромиссно разгоняться с использованием силы. Кабинет министров назначил Ариэля Шарона ответственным за практическую реализацию подхода Линна. Отставной генерал, занимавший в это время пост министра сельского хозяйства и возглавлявший межминистерский комитет по вопросам сельскохозяйственных поселений, стал центральной фигурой в правительстве, ответственной за контакты с арабами — по большей части людьми, занятыми в сельском хозяйстве, — как в самом Израиле, так и на оккупированных территориях.